Когда засмеется сфинкс

— Благодарю вас, мисс О'Нейли, рад был познакомиться, — сказал Фрэнк, вставая. — Лелею надежду, что мы станем добрыми друзьями. Еще раз спасибо, мисс О'Нейли, я пройду к себе, — он посмотрел на часы, — вы же сказали, в моем распоряжении только сутки, а время не ждет. Беседа с вами доставила мне истинное наслаждение и была весьма полезной.

* * *

В кабинете — темноватой, просторной квадратной комнате — не было ничего лишнего. Письменный стол, шкаф во всю стену со множеством отделений, полок и плоских выдвижных ящиков, сейф и узкая тахта с деревянной приставкой для постельных принадлежностей в изголовье. «На случай, если придется здесь заночевать — значит, это не исключено», — решил Фрэнк.

На маленькой тумбочке, придвинутой вплотную к столу, два телефона и сифон с водой. Друг против друга узкие, закрытые коричневыми портьерами двери — одна к шефу, другая в архив. Окно, затянутое плотной шторой, забрано прочной, расходящейся веером из левого угла решеткой. Стены оклеены светло-салатного цвета обоями, на полу зеленый ковер. В углу небольшой гардероб с зеркалом. Все в идеальном порядке, нигде ни пылинки.

Грег обошел комнату, открыл сейф, просмотрел ящики стола и сел в кресло, положив руки на дубовые подлокотники.

Раздался тихий стук в дверь, не дожидаясь ответа, вошла секретарша с целой кипой папок в руках.

— Понравилось? — спросила она и, подойдя к столу, положила на него картонки.

— Да, понравилось, — ответил Фрэнк и вопросительно взглянул на девушку. — Вам уже не терпится завалить меня работой?

— Это дела, которыми нужно заняться завтра. На каждой папке проставлена карандашом цифра: I — означает немедленно, II — желательно побыстрее, в два-три дня; III — подождет неделю-две, ну а IV — потерпит месяц. О ходе дел шеф требует информацию в 11 часов каждую пятницу — это закон, и, насколько я помню, он еще ни разу не нарушался, не попадите впросак, мистер Бартлет терпеть не может людей необязательных и бестолковых.

— Хорошо, мисс О'Нейли, с вашей помощью я надеюсь быстро войти в курс всех дел и приложить максимум сил к дальнейшему процветанию бюро «Гуппи», — засмеялся Фрэнк. — Кстати, откуда появилось это странное название?

— Вы непростительно невнимательны, мистер Грег, я же говорила: мистер Бартлет помешан на разведении и коллекционировании экзотических рыбок, отсюда эрго.

— А вы колючая, мисс О'Нейли. Не упустили возможности поддеть.

— Отнюдь нет, просто поневоле, работая рядом с сыщиками, попадаешь под влияние оттенков профессии и некоторые качества становятся в какой-то мере и твоими.

— Кроме всего прочего, вы еще и марксистка — проповедуете лозунг: бытие определяет сознание?

— Я этого не сказала. Некоторые качества да. Ну а насчет сознания — пусть лучше будет оно упрятано поглубже, в самый надежный тайничок. Вам больше ничего не потребуется?

— Пока нет, благодарю вас, мисс О'Нейли, вы ангел.

— Тогда я пойду. — Она направилась к двери. Открыв, повернула голову и тихо произнесла: — Если будете неискренни, я это тотчас пойму. Мне бы не хотелось, чтобы между нами пробежала кошка. Учтите. — Она вышла.

Грег пристально, любуясь ее ладной фигурой, посмотрел ей вслед и подумал: «До чего же хороша, с ума сойдешь, неглупа, умеет работать и прекрасно держаться».

Он пододвинул папки, сложил их по порядку срочности и открыл верхнюю.

Так начался первый день детектива частного сыскного бюро «Гуппи» Фрэнклина Грега, бывшего полицейского инспектора, когда-то подававшего большие, но, увы, не оправдавшиеся на поприще государственной службы надежды.

* * *

Наконец-то он нашел то, к чему стремился, что отвечало его желаниям, в этом Фрэнк убедился весьма быстро.

Работа захватила Грега целиком. Кажется, никогда еще он не чувствовал такого удовлетворения от своей деятельности, как в «Гуппи».

Шеф внимательно и с явной симпатией следил за тем, как ведет и распутывает сложные клубки интриг его новый сотрудник. Порой он тактично и ненавязчиво поправлял, как бы его же устами подсказывал направление поиска, уклоняясь от прямого ответа на вопрос, добивался принятия Грегом самостоятельного решения, выбора правильной версии. За два года Фрэнк многому научился у Хитрого Опоссума, как в кругу криминалистов называли Бартлета.

Контора процветала.

И чем больше она приносила дохода, тем, казалось бы, глубже в прохладную тень уходил Бартлет, выдвигая на первое место, под лучи софитов телевизионщиков и перья журналистов своего молодого коллегу, издали наблюдая за ним, чтобы вовремя, тихо и неслышно, как призрак, появиться неожиданно рядом, чуть-чуть подбодрить, повернуть в нужную сторону или слегка остудить начинающую кружиться от успехов голову, а затем опять юркнуть и раствориться в благодатной глубине. В отличие от прямодушного Кребса шеф избегал дискутировать с Грегом, всякий раз старался тонко и дипломатично перевести разговор в другое русло и делал это виртуозно, как завсегдатай светских салонов.