Когда зацветает пустыня

Перечитав ещё раз тридцать восьмую страницу, я зацепилась глазами за эту цифру и скользнула мыслями к мужчине, которому вот уже несколько лет принадлежит моё сердце. Виталику недавно исполнилось тридцать восемь…

Виталик… Так называли его родители, я же обращалась к нему только полным именем. Этот же вариант я проговаривала мысленно, трепетно, иногда тихим-тихим шёпотом, наслаждаясь им, как сладким десертом.

Мысли нежно кружили вокруг него и, в который раз, возвратились к событиям недельной давности у него дома. И нашим объятиям посреди битого стекла. Больше я его не видела. Знаю, что Виталий заходил к родителям несколько дней назад, когда я была с подругами. Но быстро ушёл. Мама с папой так и не поняли, чего он хотел. Но были рады, что друг потихоньку начинает оживать.

Реку моих мыслей остановил резкий телефонный звонок.

Тодд.

— Привет! — постаралась, чтобы звучало не очень уныло.

— Эй! Ты куда пропала? Уехала, значит, и друзей сразу забыла? Как дела, заучка? — подразнил он меня.

— Извини, закрутилась с рождественскими приготовлениями — соврала я. — У меня всё хорошо. А как ты?

— Эта мисс Николсон три шкуры с меня спустила! Только вчера досдал последние хвосты.

— Ну это было предсказуемо, прогульщик! — засмеялась я, вспоминая, как однажды строгая преподавательница поймала его. Нагло и, как ей показалось, демонстративно садящегося в машину перед её лекцией и уносящегося в даль.

— Злат… — Тодд стал серьезным. — Я соскучился. Ты когда вернёшься?

Вот только таких слов мне не хватало для "полного счастья"!

— После праздников. Ты же сам знаешь. — ответила я поднимаясь с шезлонга и почти впечатываясь в высокую, широкоплечую скалу по имени Виталий.

— Э-ээ… Слушай, давай я тебе позже перезвоню. Ко мне пришли. — глаза жадно бегали по мускулистой фигуре моего гостя, прислонившегося в ожидании к беседке.

— Надеюсь не толпа поклонников?

— Тодд, мне правда пора. До связи. — наконец, отключила я друга — ревнивца.

— Бойфренд достаёт? — усмехнулся Виталий.

— Не-ет. Однокурсник.

Мужчина криво усмехнулся и оттолкнувшись от беседки, подошёл ко мне.

— Злат, я хочу извиниться за прошлый раз. — осторожно начал он. — Прости, что так вышло. Мне не по себе от того, что ты пропустила парад кораблей из-за меня.

— Не за что тут извиняться. Я всё понимаю…

— Послушай, я хотел бы пригласить тебя завтра составить мне компанию и проехаться в Mountain High*. Покатаемся на лыжах. Это, конечно, не Marina Del Ray, но… — замялся он. — Примешь в качестве извинения? Да и я, если честно, больше не могу сидеть дома в одиночестве.

— Э-э… Ну… — от его предложения, я превратилась в полную дурочку.

— Но если переживаешь, что кто-то из друзей увидит тебя в обществе дядьки, который тебе в отцы годится, я пойму. Не хочу, чтобы они опять отзывались о нас, как в тот вечер после выпускного. — напомнил он про усмешку одноклассника.

Да уж… "Это твой папик или отец?" звучало обидно.

— Я не против. Даже если кто-то что-то там подумает… Это меня не смущает — осмелела я.

— Конечно. Пусть говорят, что хотят. Мы-то знаем, что это к нам не относятся.

— Угу… — чуть слышно буркнула я, ощущая, как участившиеся удары сердца расходятся волнами по всему телу.

— Ну тогда завтра в десять выезжаем! И не забудь одеться потеплее!

Виталий ушёл, а я всё стояла посреди нашей лужайки, не веря в то, что весь завтрашний день я проведу рядом с ним.

У меня хватало ума не тешить себя ненужными, эфемерными иллюзиями, думая, что это свидание. Понимаю, ему сейчас не до женщин и, тем более, не до "дочки друга". Но ощущение эйфории и лёгкого, клокочущего мандража во всем теле не отпускали.

Справившись с первоначальным шоком, я помчалась в дом — искать свои moon boot**. Не ношенные уже пару лет. А ещё остро задалась вопросом: что же надеть?

Снова и снова одёргивала себя, мысленно давая подзатыльники и твердя, что что выпендриваться и стараться понравиться недавно овдовевшему мужчине — грех. Долго стояла у распахнутого гардероба и скользила глазами по насыщенному моделями и красками разнообразию. В итоге, договорившись со своей совестью, выбрала тёмно-синие, обтягивающие джинсы и однотонную светло-коричневую футболку.

В эту ночь я никак не могла уснуть. Впрочем, как и всегда, накануне поездки в Mountain High. Только в детстве я предвкушала увлекательную, полуторачасовую поездку и снежные забавы, которые для меня, как для любого калифорнийского ребёнка, были экзотикой. Сейчас же я предвкушала другое… Девяносто миль в непосредственной близости с мужчиной моей мечты. И день наедине с ним в белоснежных, ледяных горах. Что тоже дня меня своего рода — экзотика.

Одно было неизменно — так же, как и в детстве я полночи ворочалась без сна, нещадно взбивая подушку и пиная тонкое одеяло. Мечтая, чтобы поскорее наступило утро…

Несмотря на поздний отбой и рваный сон, проснулась я в начале восьмого. И тут же, ещё не открывая глаз, уловила как в соседней комнате спорят родители. Хотя, скорее это даже не спор, а приличная ругань. Балла в четыре по шкале Рихтера.