Когда зацветает сирень

– У меня есть только одна проблема, – вздохнув, Марк проводит длинными пальцами по растрёпанным волосам, укладывая их ото лба назад. – Девушка, что не выходит из моей головы, устроила мне отворот-поворот.

Я едва не нарушаю тишину коридора предательским возгласом, что такого не было! Но вовремя прикусываю язык. И так уже отличилась со своими необдуманными порывами.

Не выхожу из его головы, значит? Отвожу взгляд от чёрных глаз, сделав вид, что схема пожарного выхода на противоположной стене за плечом Марка невероятно интересна.

– Так может, ты неправильно всё понял? – равнодушно бросаю я.

– То есть если я наберусь наглости и напишу сообщение, что заеду за ней завтра вечером и тем самым приглашу на свидание, то не буду послан?

– Попробуй, – пожимаю плечами, когда на языке вертится: «Уверена».

И я всё ещё «рассматриваю» план эвакуации с сердцем-юлой в груди, потому что готовлюсь к усмешке Громова на этот разыгранный мини-спектакль.

– Тогда я буду ждать от неё ответа, – но голос Марка непривычно серьёзен. – А ты, Лика, постарайся не нарваться больше на всяких уродов. Меня может не оказаться рядом в нужный момент. Договорились?

Всё-таки, опять повернувшись к Громову, вижу, что эта просьба не издёвка или шутка. Он смотрит на меня с открытым беспокойством. Что я могу ему ответить? Что я внезапно стала не против, чтобы Громов маячил где-то рядом? Да это уже и так сияет на моём лбу.

Я согласно киваю, растерянно хлопая ресницами. Не говоря больше и слова, Марк, испытывающе смотря на меня упор, прячет разбитые костяшки пальцев в карманах шорт. Сделав пару шагов спиной назад, он разворачивается и уже через несколько секунд исчезает за ближайшим поворотом коридора.

Стоит ли говорить, что, когда я спустилась к Насте, ждущей в холле с моими вещами, я первым делом ринулась искать в сумке телефон, пока на меня сыпался миллион вопросов о произошедшем? И глупая предательская улыбка прилипла к моим губам, когда я увидела на экране значок непрочитанного сообщения.

Номер с пятью восьмёрками: «Ничего не знаю. Завтра в шесть вечера заеду за тобой в общагу».

Глава 9

Марк

– Твою же…

Я шумно втягиваю воздух через зубы, когда прохладная вода касается ран на лице. Приходится терпеть противное жжение на коже, стиснув челюсть. Проведя мокрыми пальцами по волосам и зачесав их назад, выпрямляюсь над раковиной, встречаясь с собственным отражением в зеркале.

Да уж. Некритично, но уже прям красавчик с боевыми шрамами: небольшое рассечение над бровью, парочка ссадин на лице и немного ноет нижняя губа.

И пока под краном шумит вода, криво усмехаюсь самому себе. Интересно, мне найти со своими пацанами того конченого и добить где-нибудь в лесу или сказать ему спасибо?

Откуда эта тварь взялась на стадионе в тот момент, понятия не имею. Но тварь он однозначно. Девчонка была жутко напугана, а вот я получился крут. Хоть и не планировал красить себе лицо. На хрен оно мне надо было? Ради секса? Я и без этого имел отличный план. Лика всю пару глаз с меня не сводила, но тот тип… Смешал мне все карты, но в очень удачный расклад.

Я вообще не ввязываюсь в подобные потасовки, но эта рыжая… Чёрт! Что-то толкнуло. Грёбаная жалость? А как её не жалеть? Лика даже пахнет беззащитностью и невинностью.

Потерев щёку, одаренную её милейшим поцелуем, давлю улыбку своему отражению. А в груди теплеет. То-то же! Награда нашла своего героя. Только мало мне… Ма-ло. Хочу ещё. Хочу, чтобы она так жадно и смотрела на меня дальше, распахнув свои глаза-аквамарины, но уже подо мной.

Лику хочу. Торкает меня от неё, а сегодня прям до какого-то нетерпимого животного чувства в животе, когда увидел её беспомощно стоящую перед тем уродом.

И чего Поляк фыркает на рыжую? Не ему же разворачивать фантик у этой конфеты.

– И что ты в ней нашёл, Марк? – знакомый елейный голосок за спиной заставляет вздрогнуть.

Но поворачиваться не приходится. В отражении позади себя и так вижу знакомые черты. Тяжёлая россыпь смоляных волос, обрамляющих кукольное личико: идеальные чёрные брови, подведённые стрелками глаза и изумительно прокачанные алые губы. И, конечно, неизменно тяжёлый аромат дорогих «Гуччи».

Карина. Мы когда-то часто и долго любили друг друга голыми.

– И тебе привет, – хмыкаю я. Выключив воду, тянусь к автомату с бумажными полотенцами у зеркала. – Какими судьбами? Ты же вроде выпустилась в прошлом году?

– Предки заставили магистратуру покорять, – сдув невидимые пылинки с вызывающе красной футболки, Карина кривится и подпирает плечом белоснежный кафель. – Поляк сегодня тоже здесь. Пытаемся тебе дозвониться, и не алё. А потом узнаём вот новости… – она прожигает взглядом моё лицо.

Продолжая смотреть на Кару в зеркале, осторожно вытираю свой фейс салфетками:

– Собираешь информацию по сплетням?

– Да весь универ гудит, что сам Громов полез в драку. И за кого? – в глазах Карины мелькает что-то похожее на отвращение.

– За кого? – ехидно передразниваю её и, скомкав бумажное полотенце, бросаю в урну под раковиной.