Когда землю укроет снег

Первое прикосновение кожи выбило у него воздух из легких. Ему стоило огромных трудов сдержаться и не отпрянуть от нее. Какая же она холодная. Закусив губы, он пытался сосредоточиться на собственном дыхании.

Но шло время, а холод все не уходил.

Снежный в какой-то момент стал осознавать, что, вполне возможно, тепла его тела не хватит. Слишком много Миа отдала сырой магии. Его самого уже трясло от холода.

Но перевертыш все равно не мог смириться с ее гибелью.

— Нельзя согреть снаружи, будем греть изнутри! — выдавил он, быстро приподнимаясь.

И пусть после Миа убьет его, назовет насильником и извращенцем. Пусть спустит на него потом своих зверюшек. Ирбис действительно готов был принять любое наказание. Но она будет жить.

Снежный осторожно провел подушечками пальцев по ее бедру, очертил узор на впалом животе, затем зигзаг вокруг груди, обвел линию ключицы и замер на шее.

Красивая и такая бесчувственная…

— Ну же, Миа, ты же не такая… — шепнул он ей на ушко. — Ты горячая и страстная… Как глоток весеннего воздуха — обжигаешь и манишь своим теплом… Ответь же мне… Ответь…

Ничего. Все то же холодное тело и слабое биение сердца. Девушка не отреагировала ни на его прикосновения, ни на слова — вообще ни на что. От бессилия он едва сдержался, чтобы не заорать. Что же делать? Как быть?

Наверное, надо увеличить натиск.

Сказано — сделано.

Ирбис вновь наклонился к ее лицу и осторожно коснулся губ. Не впивался в страстном болезненном поцелуе, а именно касался, мягко и очень нежно. Сначала в один уголок рта, затем в другой. Быстрые и легкие поцелуи в щеки, в нос, лоб и снова в губы…

— Миа… Миа… Девочка-солнце… — шептал он, согревая ее дыханием. — Не бросай нас, ты еще нужна своему сыну Киану. Ну же, красавица, борись… Ты же сильная… Ты сможешь…

Сначала этот поцелуй был целомудренным, лишь прикосновение сухих губ, но в какой-то миг все изменилось. Он внезапно вспомнил, как эти самые мягкие, теплые уста прижимались к его, как ведьма неумело отвечала на его ласки.

— Миа, ведьмочка, ну же, ответь мне… Хочешь, расскажу тебе, какая ты?.. Какая нежная у тебя кожа… Какие мягкие губы, — шептал он в перерывах между поцелуями.

Барс не увидел, а скорее почувствовал, как она стала потихоньку оттаивать. Исчез леденящий кожу мороз, тело девушки стало более мягким на ощупь. Получилось! Он все делает верно!

Огонь вспыхнул в крови, и суровая необходимость неожиданно стала чем-то большим. Перевертыш уже не пытался отследить реакцию Миа на свои прикосновения. Просто целовал, наслаждаясь вкусом ее оттаявших губ. Руки нежно и собственнически скользили по девичьему телу, не останавливаясь ни на мгновение. Снежному стало просто жизненно необходимо прочувствовать ее всю от начала и до конца. Закрепить и сделать своей.

— Хочешь услышать, как сильно я хочу тебя?.. Мечтаю почувствовать твои прикосновения… ощутить отклик тела! — льда больше не было, лишь капельки влаги, совсем крохотные, что он быстро стирал своими ладонями, лаская ее хрупкое тело. — Если бы ты знала, что сводишь меня с ума…

Но и этого ему казалось мало.

Перевертыш сжимал ее грудь, ласкал губами крохотную темно-розовую бусинку, слегка покусывал чувствительную кожу на шее в том месте, где все сильнее и отчетливее билась жилка, и тут же зализывал, совершенно теряя связь с действительностью.

И она дрогнула…

Едва заметная дрожь прошла по телу, и тихий вздох-стон, который мужчина поймал губами, усиливая натиск.

Триумф исчез в водовороте истинной страсти, где не было победителей и проигравших.

Это давно уже перестало быть операцией по спасению, став чем-то гораздо большим. Теперь, когда Миа отвечала на его прикосновения, все стало совершенно иначе. Ему нравилось покрывать поцелуями ее лицо. Нравилось вдыхать головокружительный аромат ее тела, так не похожий на другие, гладить нежную кожу и чувствовать отдачу. С каким-то первобытным и хищным восторгом осознавал, что ведьма так же, как и он, горит в этом чувственном наслаждении, плавясь в его руках, как воск.

Девушка выгибалась под ним, провокационно терлась о его плоть и слабо вскрикивала от ласк, что теперь стали гораздо смелее. Нет, ведьмочка не была пассивной к его соблазнению — наоборот, цеплялась за него, царапала спину в кровь и даже укусила за плечо, доводя внутреннего зверя до ошалело-счастливого состояния.

Рука тем временем опустилась к бедрам, осторожно касаясь чувствительного местечка.

— Ирбис, — выдохнула Миа, рефлекторно приподнимая бедра, когда, раздвинув влажные складки плоти, он принялся ласкать сосредоточение ее женственности.

— О да. Назови меня по имени, Миа, — выдохнул он, с трудом сдерживаясь, чтобы не взять ее прямо здесь и сейчас.

Рано… Еще слишком рано, сначала он хотел полностью насладиться ее реакцией.

Она мотала головой, дрожала, всхлипывала, закусывала губу до крови (с каким удовольствием он слизывал потом эту алую капельку) и стонала… О боги, как она стонала! Это была самая лучшая музыка для него. А тело уже было полностью под контролем, отвечая на каждое движение его пальцев.

— Ирбис… Я… не могу, — шептала Миа, с трудом дыша. — Пожалуйста.