Когда жёлтый карлик выходит на охоту

— Ты права, Оля! Ты права. Просто мне нужно время, чтобы это переварить.

Она, конечно, тут же встала на мою сторону, повторяя: «Конечно, конечно», а потом попыталась сменить тему разговора:

— Слушай, а как называется твой поселок? Ты, наверное, говорила, а у меня из головы вылетело!

На самом деле — не говорила. Даже и не знаю, почему. Я вообще не была большим любителем углубляться в этот вопрос, словно боялась, что когда-то выкинутую старую тряпку на меня наденут снова… как будто мое место рождения могло нести какой-то отпечаток. Это была совершенно необоснованная мысль, тем более для Ольги — я это хорошо понимала, но не собиралась нарушать традицию и теперь, оглушив ее совсем неожиданным заявлением, заставшим снова забыть о моем поселке:

— Так что, может, и правда Костика на день возьмем? Ну… типа шаг к примирению.

Ольга подпрыгнула на месте от счастья, захлопала в ладоши.

— Тогда лучше прямо завтра. Мария Павловна хотела по объявлениям пройтись, а у тебя же завтра рано пары заканчиваются?

Я даже не усомнилась в том, что сама она не хочет приглядывать за ребенком — нет, по ее версии развития событий этим должна заниматься я сама, а там, может быть, и воспылаю родственными чувствами к восьмилетнему пацану. Кстати, я вовсе не считала, что его нельзя оставить на денек и одного. Понятно, что вещи еще не перевезли и даже телевизора нет, но все равно это не повод, чтобы навязывать свое чадо посторонним людям. Но зато и для Ольги, и для отца все будет выглядеть так, что я сделала все возможное и невозможное.

В итоге я еще и нянькой стала, но и по этому поводу переживать не спешила. Это ж не младенец, которому подгузники менять — посидит себе спокойненько перед телеком несколько часов, с меня убудет, что ли?

Отец привел Костика прямо к институту в оговоренное время. Решили, что созвонимся только вечером. Но если что-то случится, то он, конечно, всегда на связи.

Пацаненок уже вчера произвел на меня неплохое впечатление — он вообще ни одного слова не произнес! С таким водиться — одно удовольствие. Мы молча ехали на трамвае, так же молча добрались и до квартиры Руслана. И только там я решила проявить гостеприимство:

— Разувайся, заходи. Есть хочешь?

Он не успел ответить, поскольку к нам вышел Антон — взъерошенный и заспанный. Наверное, сегодня один из тех редких выходных, что он себе сам устраивает.

— Ого. Да я смотрю, нос — это у вас семейное! Привет, — он зачем-то протянул мальчику руку. — Антон.

— Константин, — серьезно ответил ему тот.

Судя по всему, Антон не слишком против такого гостя, но уточнить все же следовало, и лучше сразу с наездом:

— Это идея твоей сестры! Так что не надо на меня так зыркать!

— Да кто на тебя вообще зыркал, поварешка! — не растерялся и он, а потом добавил спокойнее: — Знаю. Оля мне наказала быть паинькой.

Я усмехнулась и ответила — скорее, самой себе:

— А-а, ну теперь понятно, почему до сих пор не прозвучало ни одной матершинной истерики…

Я накормила обоих обедом, и Антон, действительно, вел себя как никогда прилично. Они даже разговаривать между собой нашли о чем. Потом мы переместились в зал, а Антон после долгих поисков в своей комнате притащил какие-то детские кубики, которые тут же вывалил на белоснежный ковер.

— Эй! — возмутился Костя. — По-твоему, мне три годика, что ли?

— Я вообще без понятия, сколько тебе годиков!

— Ты бы мне лучше компьютер дал или планшет какой!

— Вот же обнаглевший Бубликов, а! Тоже семейная черта?

Их дальнейшую научную дискуссию я не дослушала, потому что отвлеклась на телефонный вызов. Нашему отличнику срочно понадобились его же лекции! Я их уже откопировала, но такая срочность, конечно, была только поводом для встречи в неформальной обстановке. Если вам повезло родиться натуральной блондинкой с удачным разрезом глаз, то для вас всегда найдутся нужные конспекты, но, к сожалению, придется хотя бы изредка еще и выражать признательность прыщавым отличникам. Конечно, он ни на что не надеялся, но и грубить ему мне было не с руки — не сейчас, еще не все лекции он мне передал.

Антон оценил задумчивость на моем лице и поднялся с пола.

— Эй, а мне что делать? — возмутился пацан.

— Собирай слово «Вечность», и пока не соберешь, чтоб я тебя не видел и не слышал!

Тот только фыркнул:

— Да целуйтесь тут! Я что же, не понимаю, что ли, что у вас любовь-морковь?

Мое мнение о нем уже заметно ухудшилось, но до вечера он, похоже, успеет еще несколько раз побить собственные рекорды.

Я объяснила Антону ситуацию, но он неожиданно легко предложил:

— Оставляй своего Костика тут. Я присмотрю.

На самом деле, я хотела мальчишку взять с собой, а Антона попросить подвезти нас хотя бы до кафе, где была назначена встреча. Но его заявление меня обескуражило:

— Ты?! Присмотришь?

Он словно даже изумился моему недоверию:

— А что? Я, по-твоему, человек, который способен издеваться над ребенком? Или что? Я могу напоить его вискарем, чтобы поржать? Залепить подзатыльник, если меня что-то не устроит? Включить ему порнушку?

Если честно, вопросы риторические, но я ответила:

— Вообще-то, да!