— Прости хранительница, но мы не знали, хватит ли у тебя сил уничтожить остров. После того, как жрец был казнён, Нарви и Гунар пришли ко мне в каюту. Они рассказали мне, всё, что услышали на допросе. У них были амулеты из тэрдеита — металла отсекающего любые магические потоки, они не боялись излучения. Когда подгорные гномы узнали, как можно взорвать остров, то решили сами уничтожить гнездо зла и отдать долг погибшим родичами. Ждите взрыва, — промолвил Охтарон.
Едва он произнёс эти слова, раздался страшный грохот, их корабль закачался на волнах. «Сирену» спасло то, что она стояла в закрытом заливе, и страшная волна, образовавшаяся после взрыва, не докатилась до них.
— Они погибли как герои, спасая ваш мир, — склонив голову, тихо произнесла чародейка.
Капитан, Андерс и Лари следом за ней склонили головы в память о тех, кто пожертвовал своей жизнью ради других.
Скоро всем на корабле стало известно о подвиге Гунара и Нарви.
Когда волны к обеду успокоились, несколько матросов на лодке сплавали через проход на другую сторону каменной гряды и, вернувшись, подтвердили, что острова больше нет.
— Пора домой, — промолвила Полина.
Капитан отдал приказ сняться с якоря и поднять все паруса. Она вышла на нос корабля и, протянув руки в сторону открытого моря, начала читать заклинания. Вода в заливе стала медленно прибывать, вот уже скрылись рифы, исчез вечно кипевший возле них прибой, и от верхушек окружающих скал осталось совсем немного. «Сирена» выскользнула из залива вместе с отхлынувшей волной, и, пролетев над страшными камнями, словно птица, стремительно помчалась в сторону континента, подгоняемая попутным ветром.
Через три дня их корабль достиг берега и, никем не замеченный, причалил в потаённой бухте, рядом с благополучно прибывшими сюда за день до них парусниками с канувшего в море острова Забвения.
Накануне восстания.
Собраться решили на зелёной лужайке, на пологом холме, под раскидистым дубом. Пришла команда «Сирены», освобождённые узники острова «Забвения», и те, кто сидел в нижнем коридоре, и те, которых сначала вырвали буквально из лап смерти в зале очищения, а потом, за два дня путешествия, эльфы и Полина с трудом излечили от паралича.
Пришла Полина со своим отрядом. Они подошли позже других. Сидевшие вокруг дуба люди встретили их стоя, приветствуя криками.
Когда все успокоились и расселись кто на выступающие корни огромного дерева, кто просто на траву, капитан рассказал о подвиге Нарви и Гунара, взорвавших проклятый остров. Присутствующие на совете снова дружно встали, почтив память подгорных гномов.
После капитана выступил Андерс и рассказал, насколько лжива религия, что принесли пришельцы в лиловых одеждах в их страну, и сколько бед принесла сначала Апсану, потом Делиру. После него выступали и говорили много. Не участвовала в разговоре только Полина, она хотела, чтобы народ решил всё сам.
Всем сходом постановили разойтись по селениям, к родным и близким и рассказать всё, что они видели и испытали. Проклятый кристалл уничтожен, и пелена колдовства спала с человеческих глаз.
— Я буду заходить в каждый дом, я не остановлюсь пока не обойду всю страну, чтобы открыть людям глаза. Теперь, когда остров уничтожен, они поверят мне, — горячо говорил простой крестьянин, и сотни бывших пленников, избежавших страшной смерти, поддержали его.
Разошлись уже поздно. Андерс посоветовал Элендилу не распускать пока команду на кораблях, пообещав прислать ему деньги на содержание, а Янису, до выяснения обстановки в Делире, не появляться в Лазурном, уйти на один из островов, принадлежавших клану Воды.
— Я думаю, ваше участие в этом предприятии останется незамеченным, — обратился он к Охтарону.
— Даже если и заметят, теперь нас трудно застать врасплох. Мы столько видели и знаем, что храму лучше к нам не соваться. Вечером прилетит Олавия на воздушной лодке и заберёт нас. Ну, а вы что решили?
— Нам пора возвращаться во дворец. Я думаю, отец будет рад нас увидеть живыми, — улыбнулась ему Полина.
Андерс на прощание пожал руки друзьям. Полина, подхватив на руки Лари, послала всем воздушный поцелуй и, обнявшись, они, исчезли.
Глава 4
Встреча
Так, в обнимку, они очутились в саду Правительственного дворца, всё у той же потаённой калитки, перед растерянным охранником.
Полина, улыбнулась ему сияющей улыбкой и совсем по-домашнему спросила:
— А папа дома?
— Да, Ваше Высочество — вытянувшись перед ней в струнку, отдавая честь, громко произнёс стражник.
— Пошли, — повернувшись к Андерсу, позвала она.
— Ты не боишься получить от него нагоняй? — заглядывая в любимые глаза, спросил Андерс.
— За что?
— За несколько дней ты создала революционную ситуацию в его стране, привела народ к бунту, фактически рассорила его с духовной властью, нарушила все мыслимые и немыслимые законы, и теперь, с этим зеленоволосым недоразумением на руках, невинно спрашиваешь у охраны: «Папа дома?».
Андерс не выдержал и захохотал, он смеялся до слез, до икоты, глядя в растерянные глаза Полины, а когда услышал обиженное бурчание Лари, не выдержал, и упал на траву.