КОГИз. Записки на полях эпохи

На другой день Лариса ждала Февралева на углу, а увидев, побежала навстречу.

– Здравствуйте, Февралев. Вы сегодня задержались, а у нас сегодня был урок физкультуры, и мы…

До самого двора Лариса торопливо рассказывала о школе, учителях, одноклассниках. У ворот крикнула:

– Будь здоров, Февралев!

И тут этому усталому от жизни человеку вдруг показалось, что он улыбнулся, а ведь уже забыл, как это делается.

С тех пор они дожидались друг друга на перекрестке ради короткого совместного пути. По дороге говорила в основном Лариса, а когда задавала вопросы, то Февралев, ломая свою окаменевшую душу, отвечал. Последнее время он ясно почувствовал необходимость любить эту жизнь, которая, возможно, и состоит-то вся из боли.

Весна беспрекословно выпускала зелень, заполняя собой все вокруг, запахи дурманили людей, заставляя раствориться в этом празднике природы. Февралев после работы возился во дворе, что-то подправлял и укреплял, а потом шел домой читать газету, чтобы знать мир, в котором решил еще пожить.

На заводе он вошел в коллектив, а за внимание к людям был выбран в местком, чтобы отдавать общественному делу силы и время.

По-прежнему они встречались с Ларисой, шли, делясь событиями очередного дня, чувствуя обоюдное понимание и радуясь этому.

Недоумение, обида, волнение, боль посетили Февралева: вот уже несколько дней он не видел Ларису. Что-то случилось с попутчицей. Через неделю, не в силах сдерживать беспокойство, он отправился ее разыскивать. Вошел в калитку знакомых голубых ворот и сразу увидел сидевших на лавочке и что-то неторопливо обсуждавших трех старух.

– Здравствуйте все, – сказал смущенно Февралев и замолчал. Старухи тоже замолчали, переключив свое внимание на незнакомого человека. – Мне надо найти Ларису, она где-то здесь живет.

– Лариса, говоришь… Сколько ей лет?

– Она живет с мамой и учится во втором классе.

– А, это из белого дома, Лидина дочка, пойдем, покажу, – тетка встала и поплелась впереди Февралева в глубь двора. Когда обогнули пахнувшие плесенью деревянные, черные от сырости сараи, взору неожиданно открылся беленький двухэтажный домик, окруженный со всех сторон деревьями, готовыми со дня на день взорваться молодой листвой.

«Как, наверное, красиво здесь летом», – подумал Февралев и увидел Ларису. Она медленно шла по дороге навстречу ему, задумчивая и грустная. Такой он никогда ее не знал.

– Здравствуй, Лариса.

– У меня мама болеет, я не учусь, ухаживаю за ней, а сейчас иду в магазин.

– Пойдем вместе, – Февралев почувствовал, что ему дорог мир забот чужого ребенка.

Они миновали старух, поглядевших им вслед и, видимо, делавших какие-то свои предположения. Молчали. Потом Лариса сказала:

– Это из-за меня мама заболела.

– Почему так?

– Я виновата, хочешь, расскажу? – И, не дожидаясь ответа, девочка поспешила выговориться: – Мы с классом смотрели кино про безногого летчика, и учительница велела прочитать книгу «Повесть о настоящем человеке»; у нас дома книг много, штук сто, целый шкаф, а этой нет. Я взяла в школьной библиотеке, прочитала и одному тут отдала, а он зачитал.

– Да, дела, – комментировал Февралев.

Они купили продукты и пошли обратно. Лариса продолжила свой рассказ:

– Наш библиотекарь, его ребята почему-то зовут Звездочетом, не ругался, а велел взамен принести другую. Он добрый, хромой, как Маресьев.

– Ну вот, все хорошо.

– Февралев, знаешь, что я наделала? Отнесла в школу мамину любимую книгу.

– Зачем ты это сделала?

– Отнесла эту книгу, потому что название у нее похоже на утерянную: «Повести покойного Ивана Петровича Белкина», не думала, что маме дорого какое-то старье – 1831 года.

– Надо сходить и забрать книгу.

– Легко сказать, Звездочет взял ее у меня, всю просмотрел и сказал, что томик принадлежит профессору Карпову и что он, библиотекарь, сам его вернет законному владельцу. А мне надо принести другую книгу, не краденую.

– Он прав, хотя и грубо.

– Мама перевернула все вверх дном, искала эти повести, распереживалась и слегла. Сердце.

Домой вернулись вместе. Лариса познакомила Февралева с мамой. Лидия Николаевна лежала на диване, читала. В квартире было чисто и уютно, а главное, все знакомо Февралеву по Ларисиным рассказам. Из них он знал многое о ее маме: где работает, что любит, а что нет. Гостя накормили за столом с белой скатертью, напоили чаем с вишневым вареньем. Потом втроем беседовали о чем-то несущественном, и Лидия Николаевна между прочим произнесла:

– Знаете, отчего я заболела? Это может показаться забавным: из-за пропавшей книги.

– Вам так дорога она? – удивился Февралев.

– Ее подарила мне Софья Антоновна Карпова – наша соседка по дому на улице Минина, где мы прежде жили, подарила, узнав, что я очень люблю повесть Пушкина «Метель». Мужа и детей Софья Антоновна не имела, но имелся брат, профессор, тоже несемейный. Жили очень богато, в большой квартире, около них всегда обитали старухи-приживалки. Когда Сергей Антонович умер, его сестра раздавала ценные вещи знакомым, кому что понравится. Пропавший томик Пушкина – память о добрых интеллигентных людях.