Кого не взяли на небо (СИ)

Она придвинулась ближе. Избитый сержант непроизвольно зажмурился и услышал тихий, постепенно удаляющийся смех. Монакура выдохнул, открыл глаза и забулькал. Он тоже смеялся.

* * *

Они шли уже второй час. Обычно от дома, где он жил со своими женщинами, до мест охоты Монакура добирался за час. Иногда, в самые голодные для зверья последние месяцы зимы и первые месяцы весны, одичавшие собаки, лоси и даже медведи забредали в город, чем сильно упрощали жизнь добытчику. Сам городок уже давно был начисто обобран своим властелином, хотя иногда преподносил неожиданные сюрпризы. Обследуя захламлённые улочки, опустевшие дворики, дома, чердаки и подвалы, сержант иногда натыкался на поразительные находки. К примеру во дворе одного облупленного дома, выглядевшего словно вертеп каннибалов, сержант обнаружил заросшую высоким бурьяном асфальтированную вертолётную площадку, на которой, поникнув обугленными винтами, стоял обгоревший остов небольшого двухместного летательного аппарата. А не так давно, Монакура нашёл тщательно замаскированный люк в полу уже много раз обследованного дома. Внизу было много чего удивительного, например прекрасно оборудованная комната пыток со множеством соответствующих приспособлений. Сержанту особенно понравилось кожаное кресло со множеством тугих ремней, стоящее посередине комнатёнки под прицелом трёх видеокамер. Некоторое время он мечтал усадить туда одну из своих женщин, да только как то не сложилось. Кроме всего прочего, сержант нашёл там несколько упаковок консервов. Вполне себе годных. Монакура сглотнул голодные слюни.

«Как он вообще теперь будет есть? И дышать?»

Нос, сломанный в нескольких местах, заложило напрочь, а из дырявого хлебала вываливались питьё и еда.

«Откуда ты взялась такая жёсткая?», — подумал сержант, — «Скоро я это узнаю. Неужели ты думаешь, что можешь справиться с бывшим российским диверсантом, тупая ты пилотка?».

Йоля, идущая впереди и несущая на плече ствол громадной винтовки, вдруг остановилась, сбросила его на пол и, на развороте, разрядила в подбородок сержанта тщательно подготовленный оверхенд. Монакура, который был огромным, хотя и весьма худым мужчиной, брыкнулся, как подкошенный, приклад гигантского оружия придавил его к земле.

«Идешь, хуйню про меня всякую думаешь. Эта сука умеет читать мои мысли. Хорошо, что до носа не дотянулась — третьего перелома я бы не выдержал.»

— Да, я умею читать твои мысли, — улыбнулась ему Йоля, — Ещё раз назовешь меня сукой...

Монакура ясно представил себе эту высоченную девчонку в том прекрасном кресле из тайного подвала. Йоля улыбнулась, подошла и помогла ему встать, ухватив под руку. Он хотел обхватить её точёную талию, повалить, а затем откусить этот красивый носик, но женская очаровательная улыбка просто обезоруживала. Бывший сержант тяжело вздохнул и стал покорно подыматься на ноги.

* * *

Шли друг за другом и несли на плечах семнадцати-килограммовую «Анцио» — Йоля впереди, Монакура сзади; сержант был прикован наручниками к прикладу чудовищной винтовки и, когда надо было менять направление, делать поворот, или обходить препятствие, Пуу слегка поворачивал в нужном направлении огромное оружие, и девушка сразу предпринимала нужный маневр.

«Как собака на поводке», — подумалось сержанту, однако этот дерзкий ментальный посыл ничуть не расстроил девушку.

«В этой бабе есть что-то псиное — поразительное сочетание грации и неуклюжести».

Оценка понравилась — попа продолжала невозмутимо вилять.

Монакура рассматривал мускулистые женские ягодицы, обтянутые мокрым, грязным платьем — это слегка отвлекало его от боли и позора побеждённого воина.

Они минули болото и теперь выходили по грязной проселочной дороге на трассу. Скоро будет мост через реку, а за ним и окраина города. Через пару лет река затопит этот мост. С каждым годом воды в ней все прибывало. Почему, сержант не знал. Наверное Арктика тает. Они подошли к мосту, и некоторое время брели по пояс в воде, прежде чем ступили на твёрдый асфальтовый горб. Длинные, стройные женские ноги омылись водой, грязь слегка отступила. Мокрое платье еще сильнее облепила крепкий зад. Монакура представил, как он задирает это платье и...

И, спохватившись слишком поздно, перестал грезить. Но ничего не случилось — его не ударили. Йоля продолжала, сладко виляя задницей, невозмутимо идти вперёд.

«Ей нравится», — понял сержант и заулыбался.

На дырке в щеке надулся и лопнул огромный кровавый пузырь.

Через минут десять они подошли к окраине городка. Окраина была окраиной лишь потому, что тут стояли последние дома. Их архитектура и внешний вид были точно такими же, как у домов в центре городка. Строениями являлись в основном одноэтажные деревянные дома, обложенные неряшливой штукатуркой. Изредка попадались каменные пятиэтажки, тоскливо глядевшие черными проемами окон на подобных себе страдальцев. Стены построек были измазаны чем-то нехорошим, что не смылось и бурями Апокалипсиса.