Пока Эйб ругался и кричал, я получил еще одну телеграмму от Джека Рейндолза:
«Билли Аш сослужил нам хорошую службу когда рассказал эту историю точка Во всех газетах читаешь о твоих сенсационных нокаутах точка Здравого смысла у тебя ни на грош но дуракам всегда везет точка В «Гардене» согласны устроить тебе поединок с Лопесом точка Думаю ты наполнишь зал своими болельщиками точка Не попади опять в какую-нибудь передрягу пока я не вернусь или получишь кирпичом точка»
Я немедленно продиктовал Эйбу Гарфинклу следующий ответ:
Зловещий особняк
Стив Харрисон вынул из внутреннего кармана сложенный квадратный лист бумаги и в двадцать первый раз прочитал при свете вечернего солнца, озарявшего сосны, напечатанную на нем записку:
«Могу свести Вас с Ричардом Стантоном, человеком, который Вам нужен. Приезжайте к особняку Сторли, это недалеко от Крессентвиля. Ради Бога, приезжайте один, никому не рассказывайте о Ваших планах и никому не говорите, кто Вы такой, пока я сам Вам не откроюсь.
Загадочная подпись! Как и вся записка, она была напечатана на машинке. Невозможно даже определить, кто автор записки: мужчина или женщина. На конверте стоял штамп Крессентвиля. Пожав плечами, Харрисон сложил записку, спрятал ее в карман и направился по дороге, петлявшей между соснами. Может быть, он и рисковал, подчиняясь этому толчку, но великий детектив привык действовать решительно. По крайней мере, это была хоть какая-то зацепка — не исключая, разумеется, провокацию — единственная щель в глухой стене. В нависшей над сосняком тишине до него донесся слабый, отдаленный стук колес. Коляска, что привезла его к месту пересечения этой тропинки и основной дороги, возвращалась в Крессентвиль. Когда звук затих, он почувствовал себя в полной изоляции среди сосен, сквозь лабиринты ветвей которых свет проникал только на несколько ярдов. Скоро над лесом опустится ночь. Что-то просвистело мимо Харрисона и воткнулось в дерево. Детектив увидел в нескольких ярдах от себя дрожащие побеги молодого деревца.
— Пошел вон! — скомандовал он.