Коготь Харона

Он опустился и пошел в обратную сторону с удвоенной скоростью, намереваясь пройти много ярдов и убедиться, что нет никаких признаков преследования. Когда он прошел несколько десятков шагов, ему пришло в голову залезть во второй туннель и незаметно проследить за этими двумя.

Тогда он наконец узнает степень их связи.

Тогда он узнает, что Далия неверная лгунья.

Тогда он с чистой совестью сможет убить Энтрери, убить их обоих.

Вереница этих мыслей мучила Дриззта, когда он проходил мимо второго входа в верхнее помещение. Он еще прибавил шагу, желая поскорее оставить далеко позади эту область и злые мысли.

Далия забралась в низкую пещеру на вершине двух туннелей. Подобно другим туннелям и коридорам Подземья, этот был освещен мягким светом лишайников. Она видела лишь половину Энтрери, который стоял возле входа в третий туннель, ведущий вверх. Вскоре он присел рядом с входом.

— Не пройти, — пояснил он. — Путь перекрыт камнями.

— Значит, если наши враги соберутся возле двух нижних выходов, мы окажемся в ловушке, — ответила Далия и добавила с сарказмом: — Отличный план.

Она постаралась вложить больше презрения в свой голос, так как знала, что во многом превосходит Энтрери в этом темном месте.

— Они не найдут нас, — возразил Энтрери.

— Потому что в этих нескольких узких туннелях так много мест, где мы можем спрятаться? — спросила Далия, её сарказм был безжалостен.

И довольно скучен, призналась она себе.

Убийца покачал головой и отвел от нее взгляд.

— Где Дриззт?

— Он отстал, чтобы проверить, не следят ли за нами, — ответила она, и Энтрери кивнул в знак одобрения. — Возможно, его уже схватили шадовары и под пытками выведали наше местоположение, если, конечно, в них была необходимость.

Энтрери повернул голову, чтобы рассмотреть женщину. В ответ она посмотрела на него сердито, но он не поддался на очевидный вызов, а просто продолжал на нее смотреть, как бы оценивая ее чувства.

— Ты ненавидела так долго, что уже не знаешь, как не ненавидеть? — спросил он с кривой усмешкой.

Сначала Далия сердито на него уставилась, но потом немного смутилась.

— Ты отомстила Херцго Алегни, — сказал Энтрери. — Однако твое настроение хуже, чем было до встречи с ним на мосту Невервинтера.

Далия и глазом не моргнула.

— Возможно ли, что вкус мести оказался не таким сладким, как ты ожидала? — предположил Энтрери. — Возможно, предвкушение мести было более успокаивающим?

— А ты убийца-философ? — спросила Далия.

— Ты убегала от этого всю свою жизнь, — сказал он.

— От чего?

— От того, что Алегни с тобой сделал.

— Ты ничего не знаешь.

— Я знаю, что от моих слов тебе не сидится на месте.

— Потому что глупо сидеть в этом дурацком месте, — выплюнула она. — Если нас здесь найдут, как мы будем обороняться? Ты даже встать в полный рост не сможешь, если только не засунешь свою голову в расщелину! Я думала, что путешествую с опытными воинами, но почему я тогда оказалась в такой неудобной позиции?

Она продолжала злостно разглагольствовать, а Артемис Энтрери сдерживал улыбку, что распаляло Далию все больше и больше.

— Ты убила свое оправдание, — сказал Энтрери.

Далия растерянно посмотрела на него. Она попыталась ответить, но просто бормотала, глядя на него.

— Твоё оправдание гнева, — пояснил убийца. — Ты отомстила, но твое настроение испортилось. Потому что теперь ты растеряна. Ты проживала свою жизнь, и действия твои исходили из гнева, но есть ли теперь у дорогой Далии повод для гнева?

Она отвела глаза.

— Ты боишься нести ответственность за свои действия?

— Ты правда убийца-философ? — парировала она, поворачиваясь, чтобы на него посмотреть.

В ответ Энтрери смог только пожать плечами, а Далия снова отвела взгляд.

На долгое время повисло неловкое молчание.

— Как насчет тебя? — наконец спросила Далия, ее голос оторвал Энтрери от сокровенных мыслей.

— Что насчет меня? — переспросил он.

— Что подкрепляет твой гнев?

— Кто сказал, что я злюсь?

— Я знаю твоё недавнее прошлое, — начала Далия. — Я сражалась против тебя. Я видела, как ты бьешься с тэйцами. На довольного жизнью человека ты похож не был.

— Я был рабом, — ответил Энтрери. — Ты меня обвиняешь?

Далия попыталась возразить, но осеклась.

— Как ты пережил это? — тихо спросила Далия, спустя много ударов сердца. — Гнев, предательство? Как тебе удалось обрести спокойствие?

— Я помог тебе убить Херцго Алегни.

— Не это предательство, — прямо сказала Далия.

Энтрери откинулся к стене. Он оглядывался по сторонам, и так, и эдак, и долгое время казался действительно потерянным.

— Меня это не заботит, — спустя какое-то время ответил Энтрери.

— Не верю.

— Верь.

— Нет, — тихо сказала она, глядя на Энтрери, пока он наконец не вернул ей взгляд.

— Это был мой дядя, — впервые в жизни признался он, — и моя мать.

Далия смутилась.

— Он… украл у меня, а она продала меня в рабство другим, которые хотели… украсть у меня, — объяснил Энтрери.

— Твоя мать? — Далия продолжала пребывать в замешательстве.

— Ты любила свою мать, как и я когда-то любил свою, — заключил Энтрери.

— Ее убили, Херцго Алегни ее обезглавил после… — ее голос затих, а взгляд опустился к полу на её сапоги.