Коготь Харона

— Невервинтер свободен, — сказал он. — Благодаря тебе.

— Едва ли, — ответила Аруника, и она действительно не хотела, чтобы её рассматривали как подстрекателя этого бунта, или как главную фигуру в поражении Алегни.

В конце концов, нетерезы могли вернуться с новыми силами!

Она посмотрела на мост, направляя взгляд Джелвуса Гринча, чтобы показать бывшего чемпиона, стоявшего на краю, и дроу-следопыта, который шёл к нему, неся в руках могущественный меч Алегни. Пока они наблюдали за ними, гигантская ворона приземлилась, вернув себе облик Далии.

— Благодаря им, — поправила Аруника.

В правой руке Дриззт держал меч с алым лезвием за украшенную металлическую рукоять, плотно обмотанную бинтами. В другой руке дроу держал ониксовую статуэтку пантеры. Он все еще взывал к Гвенвивар, когда Энтрери скакал на своем адском коне, чтобы присоединиться к нему.

Дриззт знал, что тщетно пытается дозваться Гвенвивар, поскольку ощущал, что пантера была вне его досягаемости и вне действия статуэтки.

Далия приземлилась рядом с ними, приняв облик эльфийки. Определённо, она не испытывала восторга. Дриззту не нужно было спрашивать причину, так как он понял, что она не видела окончательной смерти Херцго Алегни. Хуже того, Дриззт задался вопросом, избежал ли Херцго Алегни их нападения, дематериализовавшись. Если та мысль тревожила его, а так и было, что она могла сделать с Далией, чья ненависть к Алегни была более глубокой, чем Дриззт когда-либо видел?

— Тебе стоило оставить его в реке, — качал головой Энтрери, заметно обеспокоенный и опасающийся.

— Где какой— Нибудь житель Невервинтера мог наткнуться на него? — спросил Дриззт.

— Клинок не добрался бы до него.

— Клинок поглотил бы его, — сказал Дриззт. — Или поработил, … — дроу сурово посмотрел на Энтрери, позволяя своему разочарованию выйти наружу. — Ты пожертвовал бы ничего не подозревающим человеком?

— Я освободился бы от этого несчастного меча любым способом!

— Я бы не позволил, — возразил Дриззт. — Каких бы рабов Коготь ни нашёл, он бы вернулся к тебе, и силой заставил бы подчиниться.

— Так я должен взять его теперь и победить силой воли?

Дриззт смотрел на Энтрери, но инстинктивно убрал клинок подальше от него. Дроу не много знал о разумном оружии, артефактах великой силы и великого разума, но он понял, что Энтрери после десятилетий порабощения не смог бы управлять Когтем Харона, держал бы он этот меч или нет.

Энтрери тоже знал это, понял Дриззт, когда убийца засмеялся над своим собственным абсурдным вопросом.

— Тогда уничтожь его, — предложила Далия.

— И тогда я превращусь в пыль, — убеждённо сказал Энтрери. Он усмехнулся, с печалью и покорностью. — Что должно было случиться полвека назад.

На лице Далии отразилась тревога, и это ужалило Дриззта больше, чем должно было бы.

— Уничтожь его, — согласился Энтрери. — Ты не смог бы оказать мне большей услуги, чем освободить меня от неволи Когтя Харона.

— Должен быть другой способ, — почти отчаянно сказала Далия.

— Уничтожь его, — сказал Энтрери.

— Полагаешь, мы сможем? — напомнил ему Дриззт.

От могущественного артефакта было не так легко избавиться.

Но когда он произнес эти слова, Дриззт вдруг нашел ответ. Он посмотрел на Далию, зная, что она тоже поняла.

Поскольку она, как и Дриззт, стала свидетелем силы более могущественной, чем Коготь Харона, с магией и энергией, более древней и первородной, чем даже двоемеры, пропитавшие этот великолепный, зловещий клинок.

Часть II Обычная судьба