Коготь Хоруса

Пока Абаддон обрисовывал свой план, мы слушали. Никаких возражений высказано не было, хотя несколько из воинов поеживались, выслушивая командующего. Никому еще не доводилось участвовать в штурме, подобном этому.

В конце концов, Абаддон повернулся ко мне. Он сказал, что мне будет доверена честь нанести самый первый удар.

Затем он сказал, что мне понадобится сделать.

А потом сказал, чем мне придется пожертвовать.

Я высадился на борту «Тлалока» вместе с моей волчицей и девой-воительницей и направился в Ядро. Анамнезис приветствовала меня весьма прохладно, встретив взглядом мертвых глаз. Она плавала внутри своего бака, и в насыщенной питательными веществами жидкости ее кожа выглядела такой же бледной, как и обычно.

Глядя на нее, я всегда видел мою сестру. Для меня не имело значения, что сейчас она представляла собой намного больше и намного меньше, чем была при жизни. Женская оболочка, плавающая в консервирующей жидкости и подключенная ко всей этой аппаратуре жизнеобеспечения, все равно оставалась Итзарой, пусть даже ее голова теперь вмещала в себя тысячи других разумов, а также то, что осталось от ее собственного.

Я сказал ей, о чем меня просил Абаддон. Пока я говорил, казалось, что Анамнезис обращает на мои слова мало внимания, вместо этого обмениваясь взглядами с Гирой и Нефертари. Когда я сделал паузу в объяснениях, она обратилась к моим самым верным спутницам с лишенными интонациями приветствиями.

Закончив объяснять, я задал ей вопрос, казавшийся мне простым:

— Если я позволю тебе сделать это, ты сможешь победить?

Анамнезис медленно и плавно развернулась, глядя на меня сквозь молочно-белую слизь, и из воксов-горгулий по периметру вычурного помещения раздался ее голос.

— Ты просишь нас измерить неизмеримое, — произнесла она.

— Нет, я прошу тебя предположить.

— Мы не способны вычислить ответ на основании одного лишь предположения. Ты обозначаешь ситуацию с неясными параметрами. Как мы должны оценить возможные результаты?

— Итзара…

— Мы — Анамнезис.

Нефертари положила руку мне на предплечье, почувствовав, что во мне нарастает гнев. Сомневаюсь, что она ощутила мою благодарность, поскольку все мое внимание оставалось сосредоточено на Анамнезис.

— Если мы свяжем тебя с «Духом мщения», оставшиеся следы его души-ядра могут поглотить твое сознание. Ты больше не будешь собой. Твоя личность окажется подчинена.

— Пересказ той же ситуации другими словами не поможет нашим расчетам, Хайон. Мы не можем дать тебе ответ.

Я ударил обоими кулаками по баку-оболочке, подавшись вперед и глядя на нее.

— Просто скажи мне, что выдержишь, сколько бы силы ни осталось у машинного духа флагмана. Скажи, что можешь победить.

— Мы не можем делать утверждений о какой-либо из этих возможностей с определенностью.

Я ожидал этого ответа и боялся его. Ничего не говоря, я сел, прислонившись спиной к ее иммерсионной емкости и больше не требуя от Анамнезис утешительных заверений. Какое-то время я был занят исключительно тем, что вдыхал и выдыхал, находясь на грани медитации, но не погружаясь в нее, и слушал, как крутятся машины систем жизнеобеспечения Итзары и пузырится окружающая ее жидкость.

— «Дух мщения» был королем флота Терры, — сказал Абаддон в завершение инструктажа. — Его душа-ядро сильнее и агрессивнее, чем у любого другого боевого корабля, когда-либо плывшего среди звезд. Хайон, я хочу, чтобы ты был готов к тому, что может произойти.

Итак, нам требовались уникальные системы Анамнезис, ее способность контролировать звездолет при помощи разумного сознания. Установка машинного духа «Тлалока» на флагман позволила бы нам вновь разжечь его душу и двигаться без сотен тысяч необходимых членов экипажа.

Однако реактивация боевого корабля Абаддона могла означать, что душу моей сестры скормят машинному духу.

Сидя там, я раз за разом прокручивал в голове слова Абаддона. В этом состоянии меня и нашли Леор с Телемахоном. Последние из дверей с грохотом открылись, пропуская обоих в самое сердце Ядра. Увидев их, я удивился трижды — во-первых, что они разыскали меня здесь, внизу, во-вторых, что они вообще вместе, и в-третьих, что Анамнезис позволила им пройти к ней.

— Братья, — поприветствовал я их, поднимаясь на ноги. — Что вы тут делаете?

— Тебя ищем. — Леор был напряжен, левая рука подрагивала. — Вернулись помочь тебе с приготовлениями.

Они оба до сих пор были вооружены и облачены в доспехи, и оба повернули лицевые щитки к Анамнезис, впервые созерцая уникальный машинный дух корабля во плоти.

— Приветствую, Леорвин Укрис и Телемахон Лирас, — произнесла она, паря во мгле перед ними.

Леор подошел к ней, глядя на обнаженную фигуру, погребенную в разреженной эмульсии аква витриоло. Он постучал пальцем по усиленному стеклу, как ребенок мог бы тревожить рыбку в аквариуме.

Разумеется, Анамнезис не улыбнулась, однако и не приказала ему прекратить. Она посмотрела на него сверху вниз, как будто его поведение было мимолетной диковинкой, странной игрой насекомого, не более того. Леор ухмыльнулся в ее внимательное лицо.

— Так ты его сестра, а?

— Мы — Анамнезис.