Коготь Хоруса

Мы с Гирой привыкли к слиянию чувств, в чем и состояло одно из главных достоинств нашей связи, однако сейчас я ощущал тревожную неловкость, исходящую от ее разума, словно волчица пыталась утаить от меня свои мотивы. Именно тогда я понял, что она уже бывала тут без меня. Возможно, не раз.

«Больше дюжины раз», — подтвердила она.

«Я не знал».

«Мое существование не ограничено связью с тобой, господин».

Гира подняла взгляд вверх. Над головой тянулся полукилометровый туннель, доходивший до хребтовых укреплений корабля. Старые кабели и готическая резьба придавали шахте сходство со скелетом — вертикальный проход с ребристыми стенами, испещренный пристально глядящими черными глазами тысячи открытых подходных туннелей. То же самое было и внизу. Шахта уходила дальше, глубоко во мрак. Волчица вошла в Гнездо недалеко от вершины.

Восприятие Гиры было не похоже на красноватые тона целеуказателя космодесантника или тусклое марево человеческого зрения. Она видела души как мерцающее пламя, а все остальное — как очерченное контуром ничто.

«Нефертари», — передала волчица во мрак, хотя моя подопечная была практически глуха к любой беззвучной речи.

Многочисленные открытые люки, ведущие из длинного туннеля в остальную часть корабля, означали, что Нефертари могла находиться где угодно — для нее весь «Тлалок» был площадкой для игр, — однако Гира знала, где искать.

Волчица сорвалась с места в короткую пробежку, сиганув с платформы в туннель. Мгновение она падала сквозь черноту вездесущей тени. В следующий же миг она уже крадучись вышла из темноты сотней метров выше, скребя когтями по холодному металлу верхней платформы. Снова и снова бросаясь в тень, Гира продолжила подъем.

Через пять минут она обнаружила первое кровавое пятно. Спустя еще три — нашла первое тело.

«Зачем ты идешь к ней?» — спросил я волчицу.

«А ты не можешь догадаться?» — снисходительно отозвалась она.

Она мельком обнюхала мертвое тело. Далеко не новое убийство. Старый труп, одна из брошенных игрушек Нефертари, прикованный к стене и подвешенный за лодыжки. На искаженном сером лице явственно застыла последняя предсмертная мука. Моя подопечная выдернула зубы мертвеца и вырезала руны чужих на его плоти, пока он был еще жив. Пока это еще был он, а не оно.

В восприятии Гиры мертвец почти не отличался от сковывавших его цепей или от стены, на которой он висел. В нем не было души, и потому он не представлял никакого интереса. Если я слишком долго глядел глазами волчицы, это зачастую приводило к мутным, тяжелым головным болям, пронизывавшим мой череп. Я чувствовал, что очередная из них уже на подходе.

Наверху висели еще тела. Нефертари имела обыкновение сковывать несколько жертв и подвешивать их в туннеле одновременно, чтобы их вопли эхом разносились в темном проходе от хребта судна до расположенных с другой стороны железных костей «Тлалока». Она называла это своей музыкой.

Разумеется, ей не требовалось карабкаться вверх-вниз, как людям из экипажа. Она могла украшать шахту туннеля связками своих жертв и потрошить их на досуге, не нуждаясь для этого в чем-то столь приземленном, как опоры для рук.

Некоторые из тел принадлежали людям, прочие располагались на разных ступенях эволюционной лестницы между чистокровным человеком и порождениями варпа. Шестеро — и мимо них Гира пробиралась, проявляя чуть больше любопытства, — были воинами Легионес Астартес. Захваченные в ходе старых рейдов пленники, отданные Нефертари в пищу.

Один из них таращился на мою волчицу гнилушками истлевших серых глаз. Гира вошла в соседнюю тень, даже не удосужившись обнюхать тело.

Наконец она беззвучно выскользнула из темноты наверху шахты подъемника, в истинное Гнездо. Огромный зал с куполом был закрыт внешними защитными пластинами. Толстая чешуйчатая броня полностью перекрывала вид Пространства Ока снаружи. Помещение могло освещаться исключительно с дозволения Нефертари. В эту ночь все было погружено во мрак.

Гира, крадучись, двинулась вперед, изучая столы, которые на самом деле были стойками, и стены комнаты, на самом деле — тюрьмы. Затем она взглянула вверх, на горгулий и других гротескных тварей, лепившихся к скелетообразной конструкции и злобно глядевших вниз, скалясь и распахивая пасти в беззвучном крике. Целая орда статуй из темного камня, недовольных присутствием волчицы.

Она не видела Нефертари. Не чуяла ее. Не чувствовала. Все вокруг смердело гниющей плотью и кровью, но Гира слышала неподалеку дыхание раненого животного. С этого можно было начать. Волчица пошла дальше, выслеживая и выискивая.

«Будь осторожна».

«Ты не понимаешь, о чем говоришь, господин. Она никогда не причинит мне вреда».