Коготь Орла (ЛП)

— У нас проблема. Мы двигаемся по кормовым спинным уровням, но планы отличаются, капитан. Расположение совершенно иное. Нам пришлось двигаться в обход и не оставалось выбора кроме как воспользоваться вентиляцией верхних палуб экипажа. Мы прямо над врагом.

— Численность врага?

— Неизвестна, но значительна. Они в полной боевой готовности. Это люди, но многие из них флотские охранники плюс сотни танкистов. Нас трижды едва не заметили. Насколько я могу судить, мы заняли позицию в углублении над сходным трапом, отмеченным на первоначальных планах, как 67-гамма-2.

— Есть подмагистральный проход, который ведёт к основной цели не… в десяти метрах от вашего текущего местоположения. Ты сможешь провести отделение через проезд к нему?

— Вражеская активность не ослабевает. Они двигаются беспорядочно и самый длинный интервал равен шести секундам.

— Вы можете вернуться и воспользоваться другим путём?

— Мы не можем вернуться. Там где мы прошли, экипаж направился к месту последней дислокации… И есть ещё проблема.

— Говори, — велел Гамос.

— Здесь Механикум, минимум когорта. Солдаты-роботы Лаксиан и манипулы Легио Кибернетики. Они в полной готовности, сенсоры активны.

— Твои предложения, сержант. Говори прямо.

— Сначала нужна диверсия, капитан. Что-то что привлечёт их внимание, но не поставит миссию под угрозу. Что-то вроде несчастного случая с тяжёлыми последствиями.

— Мы можем взорвать подъёмник главного бортового конвейера, — предложил Теофон. — Уронить его на пятьдесят палуб. Потенциально большие повреждения, но они не смогут понять, что они были преднамеренными, по крайней мере, пятьдесят — семьдесят минут.

— Моё отделение сможет добраться до шахты конвейера из нашего текущего местоположения, — ответил Гамос. — Продолжай, Аркад. Следующий шаг?

— Несмотря на диверсию, нам придётся устранить двух членов экипажа, прежде чем продолжить движение.

— Это большой риск. Почему?

— Потому что охранники стоят у вентиляционного выхода, где мы должны пройти.

— Ты собираешься убить обоих?

— Да, снайпер снимет первого сквозь решётку, одновременно мы выпрыгнем. Устраним второго и заберём с собой оба трупа.

— Отсутствие охраны заметят, даже если убийство пройдёт чисто, — возразил Теофон.

— Верно, — согласился Аркад. — Я считаю, что у нас будет не больше семи минут, прежде чем их отсутствие обнаружат.

— За это время вы должны добраться до главной цели и уничтожить её, — напомнил Гамос. — Вы справитесь?

— Да, — ответил Аркад после секунды раздумий.

— Хорошо, Аркад. Действуем по твоему плану.

— Спасибо, капитан. Это честь для меня.

Доступ к записи, загрузка.

Забота о чести многих легионов — фактор, который в данное время можно рассматривать, как слабость. Во время Великого крестового похода он сближал воинов вокруг единой цели и поддерживал идеалы, ради которых он предположительно вёлся. Теперь честь можно рассматривать только как недостаток тех, кто ещё привержен ей, и что более важно — преимущество, которым можно воспользоваться. Каждая функция должна служить, а не провоцировать нерешительность, когда требуется быстрое действие. И создавать сомнения, когда их недолжно быть вовсе.

Нижеследующее — точная иллюстрация этого недостатка.

Доступ к происшествию с «Когтем Орла». Вокс-отрывок четыре. Воспроизведение записи. «Машина видит всё. Каждое деяние освещено в очах Машины».

— Что-то беспокоит тебя, брат, — произнёс Теофон. — Я понял это по твоему молчанию, после слов Аркада о чести.

— Мы на середине задания, и ты решил, что это лучшее использование личной вокс-частоты?

— Я твой брат по крови и узам, Гамос. Мне нужно перечислить поля битв, которые мы разделили, чтобы заслужить право спросить, испытывает ли мой капитан невысказанные сомнения? Не думаю, что мне нужно просить об этом праве. Я уже заслужил его.

— Да, пожалуй, так.

— Не стоит сомневаться в Аркаде, брат. Он молод, вот и всё.

— Нет, не молод. Никто не остался молодым во время этой войны.

— Он никогда не участвовал в Великом крестовом походе. Он один из первых среди нас, кто знает только войну. Со временем все космические десантники станут такими, как Аркад. То, что в такое время он всё ещё думает о чести, должно давать тебе надежду.

— В том, что мы делаем, нет никакой чести. Только необходимость.