Коготь серебристого ястреба

Они действительно были готовы. Воины — ородонцы уже сейчас занимали места, держа в руках свое собственное оружие и те новые мечи и луки, которые доставил в одном из фургонов Ког. Как правильно он догадался, ородонцы, подобно его народу, хранили целую коллекцию оружия, где были экземпляры, едва годные к делу и совершенно бесполезные. Многие мечи были семейной реликвией, переходящей от отца к сыну в сопровождении истории о том, как появилась каждая зазубрина или трещина. Заслуженное оружие, но оно не выдержало бы и одного удара.

И хотя у ородонцев нашлось немало хороших охотничьих луков, военные луки все-таки были лучше. Жители Кеалы не стали упорствовать, а отложили в сторону свои короткие луки ради новых, с двойным изгибом, приобретенных Когом в Ролдеме у одного купца-кешианца. Ког впервые увидел такой лук у Рондара: это было любимое оружие всадников-ашунтаи. Изготовлялись они из сплющенной кости и дерева, обработанного специальным образом, — это были луки удивительной прочности. В руках умелого лучника стрела, выпущенная из такого лука, могла пробить легкую броню не хуже снаряда из самострела. Ког привез и самострелы, которыми были вооружены теперь с десяток ородонских женщин. Если случится так, что ворота рухнут и всадники ворвутся за ограду, то у каждого дома их ждала засада.

Дети тоже вооружились. Каждый ребенок старше десяти держал в руке короткий клинок, а детей постарше научили пользоваться самострелами. Ког рассказал у костра в первый вечер, что случилось с женщинами и детьми в его родной деревне, так что мужчины согласились нарушить обычай и решили не прятать семьи в круглом доме. Ородонцы были любящие мужья и отцы: они усердно помогали своим женам и детям подготовиться к бою.

Крид покинул южную стену, пересек площадь и, взобравшись по приставной лестнице, оказался рядом с Когом.

— Жаль, вы не позволили мне, капитан, засесть с полудюжиной людей в лесу.

— Если бы я не отослал двадцать человек в другие деревни, я бы так и сделал.

— Их бы окончательно добило, если бы мы врезали им по заднице, когда они приготовились бы отразить атаку. Я знаю наемников. Ворон — еще тот головорез, но многие из его людишек тут же побросают оружие, если почуют, что бойни не миновать. Далеко не все из них считают себя непобедимыми.

— Мы можем погнать их и отсюда.

— Я уже не раз говорил и еще раз повторю: эти ямы не только не позволят им войти, но и помешают нам выйти. — Крид показал на веточку, отмечавшую безопасную тропу. — Чтобы пройти за ворота, нам нужно миновать отметку и добраться до валуна, но если несколько человек свалятся в эти ямы, то противник тоже разглядит эту тропу. Ворон разместит здесь трех лучников. — Он указал на относительно безопасное место среди деревьев. — И мы окажемся в тисках, пока он будет перестраивать своих воинов. Если мы не перебьем хотя бы половину его людей, то начнется осада. — Он вдруг замолчал и потянул носом воздух. — Дым!

— Да! Смоляной дым, — подтвердил Джаскенел.

— Они намерены сжечь нас, — мрачно изрек Ког. — Так было с моей деревней. — Он обернулся и прокричал на ородонском наречии: — Лучники! В первую очередь цельтесь во всадников с факелами!

Потом он повторил приказ на общем языке. Лучники на стене показали, что все поняли. Тогда Ког повернулся к Джону Криду.

— Вернись на южную стену. Уверен, они ударят с двух сторон — тут и там.

Крид поспешил на свой пост. Через несколько секунд часовой на юго-западном углу стены сообщил: «Движение среди деревьев!» — и в ту же секунду из леса на поляну вырвались всадники.

— Хорошенько прицеливайтесь, не тратьте попусту стрелы! — прокричал Крид.

Ког, затаив дыхание, следил, как всадники галопом мчатся к первой линии ловушек. Он внимательно вглядывался в их лица, нет ли среди них Ворона или кого другого из тех, кто убил его семью. Но это были просто наемники, и в груди у него сжалось при мысли, что те, кто повинен в смерти его народа, останутся безнаказанными. Тут первый всадник достиг ловушек. Какую-то долю секунды Ког думал, что холщовое прикрытие, припорошенное землей, оказалось чересчур прочным, так как продержалось довольно долго после того, как на него обрушились передние копыта лошади. Но затем холст, натянутый на тонкую раму, прорвался, и лошадь полетела вниз. Человеческий крик и лошадиное ржание разнеслись повсюду как эхо, когда и животное, и всадник оказались на острых кольях. Всадники, ехавшие позади, не успели придержать лошадей и тоже угодили в ловушки. Те, кому повезло перепрыгнуть через ямы, оставив их позади себя в одном или двух ярдах, через два шага убедились, что их ждет вторая линия ловушек.

Когда подъехал четвертый ряд всадников, Ког скомандовал:

— Катапульты!