Из дневника следователя В. А. Сорокина
12 сентября 2000 года
Сегодня допросил Сабитова и Рогову. Сабитов подтвердил, что добровольно предложил вдове свои услуги по выводу фирмы из кризиса. По его словам, несмотря на несчастье, свалившееся на Анну Николаевну, промедление было смерти подобно. Поэтому он и явился к ней домой на второй день после смерти мужа. «Смерть смертью, а по кредитным платежам нужно было срочно платить», — объяснил он. Документы и копии платежей, подтверждающие истину его слов, были предъявлены. Также Сабитов заявил, что дважды предлагал программу по оживлению деятельности АО Рогову, но, как он признался, тот ему не доверял. Оба проекта начальника отдела сбыта зарегистрированы в секретариате. Один датируется 24 февраля, другой — 7 июня этого года. Словом, Сабитов — крепкий орешек. Не подкопаешься!
Предположение об особых отношениях Сабитова с Роговой подтвердить не удалось. Либо я недооценил Сабитова, либо он действительно здесь ни при чем. На день убийства у него безупречное алиби. Его пришлось отпустить под подписку о невыезде. Признаю, что с ним я поторопился.
Рогова по-прежнему не может подтвердить своего алиби. Сегодня заявила, что в день убийства с полудня до шести ходила по магазинам (а до этого уверяла, что была у подружки). Подтверждения это не находит. Вот и все, чего я от неё добился. Провел опознание. Водитель такси сразу указал на нее, но добавил, что не уверен. «Вроде как бы похожая».
Что касается местного «потрошителя», я ознакомился с этим делом. Вторая жертва, Ольга Соколова, действительно имела вторую группу крови и отрицательный резус. Однако не думаю, что убийство Рогова и его сотрудников связано с этим делом. Пролистал дело подозреваемого Г. Н. Агеева — водителя директора молокозавода. Он был знаком с семьей Соколовых и часто бывал у них в доме. Но после пропажи Ольги перестал посещать их дом. Это единственный аргумент, на котором было основано обвинение. Обыски результатов не дали. Агеев был задержан только потому, что не смог предъявить алиби. Он якобы в день пропажи девочки занимался поливкой на даче. Однако, как утверждали эксперты-огородники, в тот день ничего полито не было.
Больше никаких фактов, подтверждающих его причастность к убийству девочек, прокуратуре обнаружить не удалось. К этому времени сменился областной прокурор, и новый стал давить на следственную группу, чтобы она быстрее заканчивала с Агеевым. Признания от обвиняемого добиться не смогли. Поэтому обвинение было сформулировано в довольно грубой форме. Однако родственники, обратившиеся в Генпрокуратуру, не дали довести дело до суда. Оно было отправлено на доследование.
Агеева поместили в психиатричекую клинику, где он находится до сих пор, а его дело по-прежнему находится на доследовании.
Пролистал личное дело Ветлицкого. На учете в психдиспансере не стоял. Служил в ВДВ. Никаких отклонений замечено не было. Пятнадцать лет назад был известен в городе как художник, подающий большие надежды. В 1988 и 1989 году (в год убийств девочек) жил в Ульяновске. Работал специалистом по сигнализации во вневедомственной охране. Зарекомендовал себя аккуратным и добросовестным работником. Пока все.
