Койн

Ее слова снова воскресили защитные инстинкты, дремавшие внутри. Мне одновременно нравилось и злило, что Хэдли всегда находила правильные слова, чтобы подчинить меня своей воле. Я ощущал дисбаланс сил, поскольку так она поднималась гораздо выше, чем стоял сам. Будучи человеком, привыкшим к власти, я испытывал тревогу, когда меня ставили в положение подчиненного. Но когда Хэдли так обнажала передо мной шею, я готов был отдать власть в ее руки.

– Я хочу защитить тебя, – признался я, оставляя дорожку поцелуев вдоль линии роста ее волос и остановившись возле уха. – Но еще хочу причинить боль.

Я сдавил ее грудь в ладонях и оттянул соски, показывая, что имел в виду.

Хэдли застонала и поерзала, когда мой член стал буквально пронзать ее через джинсы.

– Ты причиняешь мне сладостную боль, Койн. И пока будешь защищать меня ото всех остальных, можешь делать с моим телом все, что тебе захочется.

– Никто, кроме меня, не желает тебе навредить. Только я, – я стянул с ее бедер спортивные штаны, и они упали на пол.

Обнаженная.

Такая красивая и совершенная, с нежной кожей, так и молившей ее отметить.

Я шлепнул Хэдли по заднице, и она вскрикнула.

– Ошибаешься, – пробормотала Хэдли, встретив мой взгляд в зеркале, ее глаза поблескивали от непролитых слез. – Ты единственный, кто пытается меня защитить.

При этих словам я нахмурился.

В какие игры Хэдли играла?

Карие глаза умоляли меня понять. Заглянуть ей прямо в голову и узнать, что ее так пугало.

Раздраженный тем, что мне никак не удавалось понять Хэдли, я толкнул ее на столешницу рядом с раковиной и просунул между обнаженных ног свое бедро.

– Хочу, чтобы ты видела, как я стану жестко тебя трахать. Нам нужно тренироваться, прежде чем выступить с этим номером перед твоим отцом.

– З-зачем? – она уставилась на меня и напряглась.

– Чтобы сделать ему больно.

– И мне тоже?

– Сопутствующая жертва.

Я расстегнул ремень и джинсы, а потом вытащил член, пристроив его между ее ягодиц. Хэдли вздрогнула.

– Койн, пожалуйста... – она тяжело сглотнула, ее губы дрожали.

Мне следовало чувствовать себя мудаком из-за того, что хотел трахнуть ее в столь ослабшем состоянии. Но Хэдли была так чертовски красива. От одного ее вида с члена едва не капала сперма, так страстно хотелось прижаться к этому теплу. Мне даже не нужно будет волноваться о том, что я сделаю ей ребенка, поскольку Хэдли уже беременна от меня.

В груди зародилось чувство гордости, как тогда, когда я узнал о беременности Элли. Но я даже не мог как следует порадоваться этому событию, поскольку Хэдли спуталась с врагом.

Но сама она врагом мне не была.

Верно?

Та же фамилия. Те же глаза. Та же кровь.

Враг, носящий в чреве моего ребенка.

Мне следовало ненавидеть ее за то, кем она являлась, но мое чертово внутреннее «я» мечтало обнять ее и защитить от всего мира.

– Что «пожалуйста», Хэдли? Просишь меня остановиться? – поддразнил я ее, просовывая член между гладких половых губ. Влагалище тут же стало затягивать меня в горячие и манящие глубины.

– Нет, – простонала она. – Пожалуйста, только не оставляй меня с ними.

Я намотал на кулак ее волосы и поднял Хэдли, чтобы прижаться губами к миниатюрному уху. В таком положении член полностью погрузился внутрь нее, растягивая моего милого беременного врага.

– Я убью их, – я резко толкнулся бедрами, насладившись вскриком, слетевшим с ее губ. – Но сперва заставлю твоего папочку смотреть, как я насилую его малышку. Так будет справедливо, ведь это он заплатил Патнэму, чтобы тот поступил так с моей дочерью и мной.

Хэдли начала всхлипывать, мокрые дорожки потекли по раскрасневшимся щекам. Я по-собственнически обхватил ладонью ее киску, а потом нашел клитор. Всхлипы перешли в стоны, когда я стал подводить ее к краю блаженства. Посасывая ухо Хэдли, я перекатывал комок ее нервов между большим и указательным пальцами. Хэдли извивалась и судорожно хватала ртом воздух.

– О, детка, – пропел я. – Твоя киска такая сочная. Тебе нравится, когда я груб с тобой. Значит, ты тоже больна на голову, малышка.

Ее грудь подпрыгивала с каждым моим толчком. Мне нравилось, что Хэдли приходилось держаться за мою голову, чтобы не упасть, поскольку ее колени уже подгибались. Выпустив клитор, я шлепнул по киске ладонью. Ее внутренние мышцы сжались, и я застонал.

– Смотри, – прошептал я ей, прикусив мочку уха. – Смотри на свое лицо, пока я тебя трахаю.

На этот раз я шлепнул по киске сильнее. Хэдли приоткрыла губы, а ресницы затрепетали на покрасневших щеках. Ей все чертовски сильно нравилось. Это девчонка сводила меня с ума, но я не мог заставить себя хоть немного волноваться по этому поводу. Я наслаждался этим. Хэдли прогоняла душевную боль и тоску, даря взамен нечто горячее, всеобъемлющее и тягучее. Мне хотелось утонуть в этом чувстве.

– Я хочу укусить тебя там, – прорычал я, – но бить твою истекающую соками киску почти столь же приятно.