Койот Санрайз. Невероятная гонка на школьном автобусе

– Вот-вот, старина. Моя душа просит тот самый сэндвич со свиной отбивной. Из закусочной «Джон Свиная Отбивная». В Бьютте, штат Монтана. – Об этом мало кто знает, но факт есть факт: сэндвич со свиной отбивной – лучшая в мире еда. А вот другой факт, о котором мало кто знает: самые лучшие на свете сэндвичи со свиной отбивной готовят в Бьютте, штат Монтана. И уж почти никто не знает, что самые лучшие сэндвичи со свиной отбивной на весь Бьютт – в маленькой закусочной «Джон Свиная Отбивная». Но я-то это знала. И Родео тоже знал. Я заглянула ему в глаза: – Мной овладело Роковое Влечение.

Вообще-то нормальные люди, услышав от меня такое, наверняка бы заволновались. Но Родео не чета нормальным. Когда я сказала ему, что у меня Роковое Влечение, он только широко, лучезарно ухмыльнулся.

Роковые Влечения были частью нашей жизни. Когда кого-то из нас – по правде сказать, чаще всего это случалось с Родео – разбирало сильнейшее, неудержимое желание что-то съесть или что-то сделать, желание, которое невозможно отложить на потом, мы называли это «Роковое Влечение». Или просто «РОКВЛЕ»: «раз охота – кинь все легко и езжай». Неважно, где мы находились. Неважно, чего нам вдруг захотелось и далеко ли ехать. Родео обожал, когда нас настигали «Роковые Влечения». Однажды им овладело Роковое Влечение к рыбным тако из его любимого фургончика в Сан-Диего. А ехали мы тогда по Северной Дакоте. Ну и что – какая разница! Было спето много песен, было выпито еще больше чашек кофе, одометр нащелкал даже не знаю сколько миль, и спустя трое суток старина Родео, блаженно закатив глаза, уплетал тако своей мечты.

– И что, этот тако стоил такого долгого пути? – спросила я, а Родео утер подбородок и сказал с набитым ртом: – Вопрос не в том, стоил ли тако долгого пути, землеройка моя; вопрос в том, стоил ли путь этого тако? – Я ничегошеньки не поняла, но это как раз не удивительно: Родео – он такой.

И потому, когда я сказала ему на парковке во Флориде, что у меня Роковое Влечение к сэндвичу со свиной отбивной в Монтане, Родео так воодушевился, что не учуял мою бесстыдную ложь.

– Ты об этом правда просишь? – сказал он, вскакивая. – Не по приколу?

– Провалиться мне на этом месте! – сказала я, и он выставил ладонь – мол, «дай пять», и я изо всей силы шлепнула ладонью по его ладони, а он запрокинул голову, ликующие завопил, а потом сказал: – Ох, черт, ну тогда скорей на трассу, пышечка моя, – и, крутанувшись на пятках, влез в автобус.

Я немножко постояла на месте. Притворная улыбка, которую я наклеила на лицо, завяла и отвалилась.

Я направила нас на нужный курс. Если я завезу нас в Монтану, останется всего-ничего до места, куда мне надо попасть на самом деле. Пока Родео даже не догадывается, что у меня на самом деле за влечение, я могу довести нас чуть ли не до цели. Но если он все-таки догадается, сразу нажмет на тормоз, и это будет бесповоротно.

Я набрала в грудь воздуха. Выдохнула. Размяла пальцы.

– Койот, у тебя все схвачено, – прошептала я. – Плевое дело.

Но это был самообман. И я это прекрасно понимала, даже когда снова сложила губы в притворной улыбке и влезла в автобус, мотор которого уже рокотал.

Я должна была устроить так, чтобы меньше чем за четыре дня я, автобус и папа оказались на другом конце страны. И чтобы папа при этом ничего не заметил.

Глава девятая

Следующий час я просидела на диване, уткнувшись в наш старый, мятый, растрепанный «Автомобильный атлас США». Водила пальцем по автострадам, уточняла расстояния, высчитывала мили, прикидывала, сколько до какой точки ехать. Айван сидел рядом, занимаясь попеременно двумя делами: то дремал, то бил лапой по карандашу, которым я все записывала.

Да. Можем успеть.

Я взяла зубную нить и, пользуясь ей вместо рулетки, подсчитала, сколько всего тут миль.

– Три тысячи шестьсот миль, приблизительно, – сказала я Айвану. В ответ он зевнул. Я с ним согласилась. Цель достижимая. – Шестьдесят миль в час – это будет, ну-у-у, миля в минуту. Три тысячи шестьсот минут. Получается, так-так-так… – я написала числа на бумажке и поделила в столбик: это Родео меня научил так делить, по старым учебникам. Я на домашнем обучении. – Шестьдесят часов. Четверо суток… это будет… девяносто шесть часов. Значит, у нас остается лишних тридцать шесть часов на сон, еду и все остальное. Успеть можно. Впритык.

Я пожевала огрызок засохшего ластика на карандаше. Зевнула: типичный зевок «ой, вчера почти всю ночь не спала». Покосилась на Родео: сидит, крутит руль.

Я просто должна подстроить, чтобы он ехал, не отвлекаясь. И, конечно, чтобы он даже не догадывался, куда мы едем.

Я захлопнула атлас. Засунула заметки в книгу, которую как раз читала.

– Эй! – крикнула я в сторону кабины. – Как дела? Тебе ничего не нужно?

– Все в ажуре, паутинка моя! Я уже чувствую запах этого сэндвича со свиной отбивной!

– Лады. Заскучаешь – зови меня!