Кок'н'булл

Однажды вечером Дэн, Гари, Барри, Джерри, Дерри, и Дэйв 1 отправились в Илфорд. Целью их путешествия было посещение громадного ночного клуба, известного тем, что бар там был в клетке. Решетка была вделана в бетонный пол, что позволяло парням и девицам, облюбовавшим это заведение, доводить себя до невероятной степени опьянения, не отказывая себе в соразмерных состоянию проявлениях, и при этом им не удавалось крушить, портить и засерать все вокруг. На рассвете их выталкивали крепкие парни в смокингах.

Они поехали на машине Барри. Всю дорогу Дэн был заметно не в духе и больше обычного помалкивал. Все спрашивали его, в чем дело, но он не отвечал, поэтому в приступе сопереживания они предложили ему бутылку Jack Daniels.

Дома же, предусмотрительно опустив жалюзи, Кэрол приступала к делу. Раздевшись в гостиной, она обнаружила, что сочетание ее наготы и невыразительной обстановки не на шутку возбудило ее. Кроме того, передвигаясь по комнате, она ловила свое отражение в бесчисленных зеркалах и регулярно протираемых чистящим средством стеклянных поверхностях.

Она расстегнула блузку, и пальцы заскользили по нейлоновой кривой в поисках зазора между лифом и грудью. Она расстегнула ширинку на слаксах, и они с шелестом сползли на пол. Она буквально выпрыгнула из них. Из CD-проигрывателя мутным потоком лилось A Whiter Shade of Pale, а рука Кэрол скользнула под резинку трусиков.

— Верите ли вы в ужас?

Прямой вопрос абсолютно выбил меня из колеи. Я был настолько поглощен повествованием, что невольно ощутил себя вуайеристом, подглядывающим за мастурбирующей Кэрол. И вот профессор без предупреждений, без каких-либо объяснений прервал рассказ на полуслове.

Поезд шел, покачиваясь и постукивая на стыках, и навстречу нам выплывали очертания современной станции Ридинг. Профессор повторил вопрос: «Вы верите в ужас?»

Я собрался с духом и ответил:

— Вы имеете в виду оккультный ужас? Чудовища, демоны, вампиры, вертящиеся столы, все такое?

— Нет, вовсе нет. — Состав загрохотал, затрясся перед остановкой. Пассажиры в нейлоновых накидках поверх отглаженных костюмов сходили на платформу и садились в поезд. Однако даже эта обыденная сцена не смогла развеять сгущающейся атмосферы в купе. — Да нет, не потусторонний ужас, это же так, болтовня, курам на смех. Я говорю о настоящем ужасе, об ужасе, который оттеняет всякий аспект обыденности, как сумерки оттеняют вон тот автомат. — Онуказа/i на автомат с напитками, висящий на стене неосвещенной платформы. Свисток взвизгнул и стих, поезд дернулся и продолжил движение. Профессор поерзал на ягодицах и, подавшись вперед, принял назидательную позу учителя. — Помните, как там у Рётке? "И тошнотворность почтовых конвертов, и стерильное отчаяние публичных мест…" Нет, там не совсем так, но вы поняли, о чем я….

Он выпучил глаза и приблизил лицо, похожее на маску из литого пластика.

— Меня интересует именно этот ужас. Ужас, который испытывает каждый, оставшись посреди дня один в гостиной, в центре густонаселенного города… такой ужас. Речь идет об этом ужасе и его взаимодействии с ужасом другого порядка — кровавом гинекологическом страхе. Современные фильмы ужасов наполнены кровью, слизью, липкими перепонками и бороздками. Но они всего лишь вытащили на поверхность саму суть наших возлюбленнейших ближних, вывернули наизнанку женскую биологическую структуру. Так что, пока вы гадаете, что же будет дальше, приготовьтесь испытать оба этих ужаса, объединив их в своем сознании. Тогда вы со спокойным сердцем сможете убедить себя, что приглушенный звук изношенной пружины, лопнувшей-таки, когда вы уселись рядом с Кэрол на диванную подушку, и есть щупальце инопланетного пресмыкающегося, наносящего удар сквозь мягкую обивку.