Кокаиновые короли

Он сказал, что они были вынуждены работать с партизанами-коммунистами, которых он описал как стотысячную армию, состоящую из палестинцев, ливийцев, перуанцев, аргентинцев, эквадорцев и кубинцев. Ледер уверял, что на самом деле они сами ненавидят коммунистов и предоставят США данные о поставках оружия партизанам Колумбии. Кроме этого он предложил информацию о деятельности коммунистов в Никарагуа, на Кубе, в Мексике и Панаме. Он сказал, что у них с Эскобаром в Никарагуа есть свои люди. Адвокату с самого начала сообщили, что Очоа финансировал и «контрас», и сандинистов.

Ледер предложил, чтобы люди картеля в Никарагуа собирали разведданные для США в течение шести месяцев или около того, а взамен, если все будут удовлетворены, им дадут амнистию.

Какая ирония: картель предлагал именно то, от чего открещивались адвокаты Хорхе Очоа в Испании, обвиняя правительство США во лжи.

Теперь же лидеры картеля хотели, чтобы два или три агента США, например ФБР, но никак не УБН, прибыли в Колумбию и выслушали их предложение. Ледер счел важным отметить, что американским агентам они никогда не причиняли вреда. Они гарантировали безопасность любому, кто придет к ним на переговоры.

Затем Хорхе Очоа передал адвокату письмо от своей матери на испанском:

«Посредством этого письма мы даем вам все полномочия представлять трех моих сыновей, которых зовут Фабио Очоа, Хуан Давид Очоа и Хорхе Луис Очоа, на переговорах с правительством США. Вам необходимо доказать их невиновность.

Власти Америки обвиняют моих сыновей в вещах, которые не соответствуют действительности. Нам сообщили, что колумбийские граждане не могут рассчитывать на справедливое судебное разбирательство в США.

Эти утверждения о дискриминации колумбийцев в Соединенных Штатах Америки упоминались в испанских судах во время рассмотрения дела моих сыновей. Нам нужен ваш немедленный ответ.

С сердечной благодарностью,

Марго Васкес де Очоа».

Адвокат вернулся в Майами 28 октября. Он снова встретился с Диком Грегори, который посмеялся над предложением предоставить разведданные о колумбийских партизанах в обмен на амнистию. Грегори плевать хотел на партизан Колумбии – больше всего на свете он хотел посадить лидеров картеля за решетку.

И он совершенно не верил обещаниям картеля выйти из бизнеса. Грегори не мог представить, что возможно предоставить абсолютную амнистию крупнейшим наркоторговцам в мире, основываясь только на их честном слове, что они больше не будут производить наркотики. Кроме того, это было практически то же самое предложение, которое картель сделал в Панаме в 1984 году. И оно было неприемлемым в любом случае.

Несмотря на это, он чувствовал себя обязанным довести его до сведения своего босса, прокурора США Леона Келлнера. Келлнер также не воспринял предложение всерьез и передал его в Вашингтон, где оно и умерло тихой смертью в кабинетах власти. Никто в правительстве США не захотел участвовать в соглашениях с картелем.

Обвинительное заключение по картелю обнародовали 18 ноября, на следующий день после убийства Хайме Рамиреса. В США известие о смерти полицейского прошло незамеченным. Большинство американцев ничего не знали о Рамиресе и почти не слышали новостей из Колумбии после освобождения Хорхе Очоа из тюрьмы. Таким образом, публичное разоблачение Медельинского картеля привлекло не больше внимания, чем любое другое крупное обвинение в торговле наркотиками. Ведь не было ни драматичных свидетельских показаний, ни крупных арестов – просто довольно отрывочный отчет об огромном незаконном бизнесе, действующем в условиях большой секретности в другой малоизвестной стране. «Майами Геральд» и «Нью-Йорк Таймс» – две газеты, которые наиболее широко освещали международную торговлю кокаином, поместили эту историю на второй полосе и под скромными заголовками.

Зато в Колумбии обвинительное заключение вызвало сенсацию. Редакторы изо всех сил старались раздобыть копии документа, в котором перечислялись все главные кокаиновые воротилы Колумбии. «Эль Эспектадор», вторая по величине газета Колумбии, опубликовала материалы об обвинении в организации картеля в виде двух частей «информе экспесьаль» («специального репортажа») в выпусках от 5 и 11 декабря 1986 года. Корреспонденты раздела ссылались на обвинительное заключение, но не пренебрегли возможностью собственного глубокого анализа колумбийского оборота кокаина.