Коко

– И мальчики. Красивые мальчики, мальчики всех размеров. Потом будет поздно, особенно для мальчиков. – Он извлек из другого кармана еще одну книжечку с фотографиями. – Красивые, страстные, сделают все, что пожелаете, дадут покурить травки...

– Телефон, – сказал Майкл, вспоминая, что вроде бы видел это слово в брошюрке.

Зазывала нахмурился, покачал головой.

– Никакого телефона Что вы хотите? Вы что, самоубийцы? – Он поспешно собрал фотографии и повернулся к друзьям спиной. Затем вновь пристально оглядел их и сказал:

– Вы, парни, что, действительно самоубийцы? Со странностями, да? Тогда вы должны быть очень осторожны.

– Что с этим парнем? – спросил Конор. – Покажи-ка ему фото.

Зазывала, нервно оглядываясь, продолжал рассовывать по карманам свою нехитрую рекламу. Пул достал из конверта одну из фотографий. Длинным, почти белым языком коротышка облизал губы, затем отступил назад, как-то беспомощно улыбнулся Конору и Майклу и переключил свое внимание на высокого белокурого юношу в футболке с надписью “Твистид Систерс”.

– Не знаю, как ты, – сказал Конор, – а я выпил бы пива. Пул кивнул, и они поднялись по ступенькам бара “Монпарнас”. Друзья оказались в маленькой, плохо освещенной комнатке, заставленной стульями. В одном углу ее была небольшая стойка, за которой возвышался огромный бармен в красной рубахе. В передней части бара была небольшая деревянная сцена. У входа Конор протянул какие-то банкноты сидящей за столом женщине, которая проскрипела Пулу:

– Двадцать баксов за вход.

Майкл взглянул на сцену, где довольно тощая тайская танцовщица в одном лифчике исполняла, стоя на коленях, какой-то весьма странный номер. С дюжину полураздетых девиц изучающе глядели на Майкла и Конора. Единственным, кроме них, мужчиной в баре был пьяный австралиец, который уже успел избавиться от пиджака с мокрыми от пота подмышками и сидел теперь в обнимку с высокой банкой пива. На него вешалась какая-то девица, играя с его галстуком и что-то нашептывая на ухо.

– Знаешь, о чем я начал подумывать на улице? – спросил Майкл. – О травке.

– Надеюсь, здесь ее нет, – отозвался Конор.

Девушка на сцене с обворожительной улыбкой сложила руки чашечкой перед влагалищем, и в ладонях ее оказался шарик для пинг-понга, который исчез затем там, откуда появился, и вновь выкатился девушке на ладонь.

К друзьям, что-то щебеча и улыбаясь, подошли четыре девушки. Две уселись на стульях по обе стороны от друзей, еще две опустились на колени.

– Ты такое хорошенький, – заявила Пулу одна из девиц, начиная поглаживать его колено. – Будешь мой муз?

– Эй, – сказал Конор. – Если они проделывают такие же штуки с шариками для пинг-понга...

Они заказали выпивку для двоих девиц, остальные отправились дальше. На сцене шарики для пинг-понга исчезали и появлялись со скоростью вращающихся дверей.

Девушка рядом с Пулом прошептала:

–Уже хочешь. Я сделаю тебе хотеть.

Из-за занавески рядом со сценой показалась еще одна очень красивая обнаженная девушка, которой было, как показалось Майклу, не больше пятнадцати лет. Девушка улыбнулась глядящим на нее мужчинам и женщинам, непонятно откуда достала сигарету, которую прикурила от маленькой розовой зажигалки. Затем она ловким акробатическим движениям изогнулась назад, оперлась одной рукой о пол, а другую засунула между ног и воткнула сигарету во влагалище.

– Это уж слишком, – заметил Конор.

Сигарета тлела, на кончике ее образовалось уже несколько сантиметров пепла. Тогда девушка опять протянула руку и достала сигарету. Из ее влагалища поднимался голубой дымок. Это представление повторилось несколько раз.

Девушка Пула начала поглаживать его по тыльной стороне бедра и рассказывать, что выросла в деревне.

– Мая ма бедный. Деревня бедный. Много-много дней не есть. Ты взять меня с собой в Америка. Я быть твой жена. Хороший жена.

– У меня уже есть жена.

– Хорошо, я быть второй жена. Твой второй жена будет самый лучший.

– Я бы не удивился, – сказал Майкл, глядя на ямочки на щеках девочки. Он допил свое пиво и чувствовал себя безмерно усталым и в то же время дружески расположенным ко всему и вся.

– В Таиланде многие имеют по две жены. Девушке на сцене удалось выпустить соответствующими органами превосходное колечко дыма.

Австралиец восторженно вопил.

– У тебя много телевизоров? – спросила Майкла его девушка.

– Много.

– А стиралка-сушилка есть?

– А как же!

– Газовая или электрическая?

Пул на секунду задумался.

– Газовая.

Девушка скривила губки.

– А есть у тебя две машины?

– Конечно.

– А ты купишь еще одну для меня?

– В Америке у каждого своя машина. Даже у детей.

– У тебя есть дети?

– Нет.

– Я родить тебе детей, – пообещала проститутка. – Ты красивый. Два детей, три детей, сколько ты хотеть. Давать им американские имена. Томми. Салли.

– Хорошие детки, – произнес Майкл. – Я уже чувствую, как мне их не хватает.

– У нас будет лучший секс за твоя жизнь. И с женой станет лучше секс.

– Я не занимаюсь сексом с женой, – признался Пул, удивляясь самому себе.

– Тогда мы будем делать два раза больше секс.