Коко

Вернувшись этим вечером домой, Пумо сказал Мэгги, что он так и не смог уточнить, действительно ли человек, запрашивавший в библиотеке статьи о Я-Тук, назвался именем убитого журналиста. Он не хотел рассказывать о том, что произошло в хранилище, потому что ничего ведь в результате не произошло. После сытного обеда за бутылкой хорошего вина в хорошем ресторане напротив Пумо даже устыдился своей паники. Наверное, воображение Пумо сыграло с ним эту шутку, воспользовавшись материалами, хранящимися в его памяти. Мэгги была права: он постоянно продолжает переживать заново то, что произошло во Вьетнаме. Бородатый мужчина назвал ему какое-нибудь испанское имя вроде Роберто Диаз, а все остальное было просто фантазией. И того банкира убил какой-нибудь работник аэропорта с уголовным прошлым или же пассажир, с которым он летел в самолете. Мэгги была сегодня такой красивой, что на нее пялился даже смертельно уставший от жизни официант. Вино было потрясающим. Пумо глядел через стол на улыбающееся личико девушки и думал, что, пока у тебя есть здоровье и деньги, не существует решительно никакого повода сходить с ума.

На следующий день ни Пумо, ни Мэгги не пришло в голову заглянуть в свежий номер “Нью-Йорк Таймс”, ни один из них не остановился, торопясь по своим делам, возле газетных стендов.

“УБИЙСТВО ДИРЕКТОРА БИБЛИОТЕКИ”, – гласил заголовок в “Пост”. В “Ньюс” было заглавие вполне в духе Агаты Кристи – “УБИЙСТВО В БИБЛИОТЕКЕ”. Обе газеты напечатали в полстраницы портрет доктора Антона Майер-Холла, одного из директоров Нью-йоркской Публичной библиотеки, проработавшего на одном месте двадцать четыре года, который был найден убитым в книгохранилище библиотеки на пятом этаже, предназначавшемся только для персонала. Предполагалось, что доктор зашел в хранилище, чтобы срезать путь к своему офису, где у него была назначена встреча с начальником рекламного отдела Мей-Лан Хадсон. Мисс Хадсон и ее помощник Адриен Ло остановили неизвестного в той же секции

книгохранилища, где найдено было тело Майер-Холла. Этот человек чье описание передано в руки полиции, разыскивается для дачи показаний.

В “Таймс” были помещены фотографии поменьше и подробная схема места происшествия, на которой крестиком было отмечено место, где найдено тело.

4

Чего ты боишься?

Я боюсь, что сам воссоздал его из праха. И что именно я подбросил ему все основные идеи.

Ты боишься, что он – идея, ставшая действительностью?

Причем моя идея, ставшая действительностью.

Как Виктор Спитални попал в Бангкок?

Это было просто. Он отловил в аэропорту какого-то солдатика, который не прочь был поменяться своей именной табличкой и документами, чтобы вместо Бангкока отправиться в Гонолулу. Так что все говорит о том, что рядовой первого класса Спитални отправился в Гонолулу двести шестым рейсом “А Эр Пасифик” – не только билеты, но списки пассажиров рейса, карточки, заполненные на каждого из них, уже на борту. Рядовой по имени Виктор Спитални шесть ночей провел в номере отеля “Ланаи”, стоившем в пересчете на американские доллары двадцать долларов за ночь. Несомненно также, что он вернулся во Вьетнам двести седьмым рейсом той же авиакомпании в двадцать один ноль-ноль седьмого октября тысяча девятьсот шестьдесят девятого года. Стало быть, Виктор Спитални слетал в Гонолулу и вернулся обратно в то же самое время, когда он якобы исчез в Бангкоке в разгар уличной потасовки.

И, наконец, рядовой по имени Майкл Уорланд, заявивший, что потерял все свои документы, признался, что второго октября шестьдесят девятого года он познакомился и разговорился с рядовым Виктором Спитални, который предложил ему обменяться документами на время отпуска. Когда восьмого октября Уорланд не обнаружил Спитални в аэропорту, он вернулся в свой взвод. Когда раскрылся обман, Спитални объявили находящимся в самовольной отлучке.

Что все это дало Спитални?

Это дало ему массу времени.

А почему Спитални так хотел отправиться в Бангкок вместе с Денглером?

Он все запланировал заранее.

А что случилось с девушкой?

Девушка исчезла. Она пробежала сквозь разъяренную толпу на Пэтпонге, ладони ее были окровавлены в пещере еще во Вьетнаме, и так и бежала, невидимая, по всему свету многие годы, пока я не увидел ее. И тогда я начал понимать.

И что же ты понял?

Что она вернулась просто потому, что вернулась.

Тогда почему ты благословил ее появление?

Потому что, раз я вижу ее, значит, я тоже вернулся.

17 Коко

На Уэст Энд-авеню пожилая леди кивнула ему из окна дома напротив, и он в ответ помахал ей рукой. Швейцар в пестрой серо-синей форме с золотыми эполетами тоже глядел на Коко, но гораздо менее дружелюбно. Швейцар, знавший в лицо Роберто Ортиза, наверняка не собирался пускать его внутрь, хотя именно внутриему так необходимо было оказаться. Перед глазами Коко до сих пор стояли фотографии Я-Тук, которые он разглядывал в библиотеке, темноту в середине этих фотографий, заставившую его содрогнуться и толкавшую внутрь, кспасительной пристани, находившейся внутри.