Коко Шанель

Теперь молодой чете требовалось выбрать для себя место жительства. Альберт не такой человек, чтобы подчиниться мнению подруги или хотя бы прислушаться к нему, – он все будет решать сам! Остаться в Ардеше? Об этом не может быть и речи: край беден, клиенты редки и не внушают доверия. В любом случае нужно искать счастья где-нибудь в другом месте. Но где? В Курпьере? Под бдительным оком клана Деволь? Нет, боже упаси! Равным образом следует избегать Оверни, где жили его родители: такая близость заставит его почувствовать себя скованным. Начнут еще читать мораль… Нет, лучше держаться от них подальше! Он выбрал Сомюр. Жанна последовала за ним. А что еще она могла сделать, кстати сказать? Но почему выбор Альберта пал на Сомюр? Возможно, ему пришло на ум, что богатые урожаи винограда, которым славится эта местность, позволят ему целиком посвятить себя высокодоходной торговле престижными марками вин. Ведь случалось же ему, торгуя трикотажем, продать бочонок-другой севеннского кислого винишка! Этот прожект еще долго будет будоражить его мысли…

В январе 1883 года Альберт, Жанна и Джулия прибыли в Сомюр. Стоит ли удивляться, что не прошло и трех месяцев после рождения первой дочери бродячего торговца, а его подруга снова понесла под сердцем ребенка?

Сомюр произвел на Альберта и Жанну благоприятное впечатление. Над городом, раскинувшимся по берегам величественно-широкой в этом месте Луары, вознесся массивный замок, возведенный на вершине нависшего над рекой утеса; уже много веков он смотрел с высоты на людскую суету; а жизнь в городе в описываемый период била ключом, хотя население не превышало шестнадцати тысяч. Такое оживление было обязано главным образом наличию в городе появившейся еще в эпоху Реставрации знаменитой Школы кавалерии. Любо-дорого было смотреть на учащихся и их наставников, на строгую элегантность униформ – кепи, венгерки с бранденбурами,[4] скроенные по фигуре, изящно облегающие, украшенные золочеными пуговицами, стеки с серебряными ручками. Воспитанники щеголяли с бахвальством денди… Апофеоз наступал в августе – на площади Шардонне устраивались конные состязания, привлекавшие толпы людей. Здесь, в городе, где царила лошадь, собиралась обосноваться семья Шанель. Как обычно, Альберт избрал местом проживания старинный квартал в непосредственной близости от того места, где он намеревался начать свою коммерцию. В данном случае это был старинный, XVI века дом с узким фасадом по адресу: улица Сен-Жан, 29. На этой улице было множество лавок, и находилась она по соседству с двумя рынками – на площади Биланж, обращенной к мосту Пон-Кассар, и на площади Сен-Пьер. Но, понятное дело, он часто покидает Сомюр, разъезжая по ярмаркам в таких местах, как Анжу или Турен. Однако, несмотря на все усилия, дела у него шли явно не блестяще – он снимал лишь убогую комнатенку в мансарде – здесь, в этой пропахшей сыростью берлоге, в тесноте и большой обиде приютилась его еще покуда маленькая семья.

В этих условиях Альберт дает понять Жанне, что пора и ей самой заняться делом и зарабатывать себе на жизнь. Но где работать? На рынках? Беременность уже не позволяла ей этого. Что ж, будет заниматься чем бог пошлет: будет гладильщицей, судомойкой в отеле «Бельведер» или даже горничной в одном из тех домов, которые, как заметил Гитри, всегда на замке, ибо их хозяйки не отличаются особой приветливостью. И так до самого срока родин бегала по городу бедняжка Жанна, предлагая свои услуги по хозяйству – то обходя дом за домом в кварталах близ набережной, где над Луарой выгнулись в дугу мосты, то взбираясь по крутизне ведущих к замку мощенных грубым камнем переулков, неизменно таская на руках старшего ребенка, которого не с кем было оставить.

Тогда, в 1883 году, уклад жизни в старых кварталах Сомюра, по которым в поисках куска хлеба ходила изнуренная, осунувшаяся Жанна, мало чем отличался от эпохи Бальзака, который поселил в этих же кварталах меланхоличную Эжени Гранде.

2 ДЕТСТВО И ОТРОЧЕСТВО ГАБРИЕЛЬ

Сомюр. 19 августа 1883 года. Четыре часа пополудни. У входа в приют, возле треугольного, как у античного здания, портала останавливается молоденькая женщина. Ей не более двадцати лет от роду, и с первого взгляда ясно, что она на сносях. Она звонит в большую дверь, обитую огромными гвоздями. На звук колокольчика дверь отворяется и впускает поникшую гостью. Это не кто иная, как Жанна. Здесь, окруженной заботами сестер Провидения, чьим рукам вверено попечительство над приютом, ей предстояло родить.

Новорожденную нарекли Габриель – просто Габриель Шанель, никаких других имен ей не давали.