Кокон. История одной болезни (сборник)

Рай и ад (как и существование душ) несомненны – свидетельство тому огромное количество источников, накопившихся за все тысячелетия истории человечества. Эти разнообразные свидетельства мира иного вызовут оскомину разве что у самых убежденных материалистов. У остальных нет никакого основания к ним не прислушиваться. При всей разнице деталей, и религии, и философы (кроме атеистов) твердят об одном и том же. Последуем за Платоном – признавая Творца-Демиурга, создавшего всё и вся, включая вселенную, великий грек явно склоняется к монотеизму, хотя, как и любой другой его соотечественник дохристианского времени, все-таки не может обойтись без пантеона. Душа у него прибывает в Аид, который отнюдь не является адом – это все тот же незримый мир, на его пороге весьма утомленную долгой и запутанной дорогой псюхэ встречают сыновья старика Зевса: Минос, Радамант и Эак. Разумеется, тут же следует суд, и, разумеется, судьи досконально осведомлены обо всех делах и делишках новоприбывшей. Поэтому вердикт весьма скор: псюхэ «разумных хозяев» прямиком отправляется в область чистой, духовной жизни. Остается только догадываться, что за кущи встречают ее там, впрочем, каждый из нас здесь волен напрячь свое воображение: возможно, в том пространстве полно озер и садов, в которых беспечально какое-то время пребывают (не забываем о реинкарнации) псюхэ Сократа, Гомера, Перикла и других не самых последних людей древности, питающиеся амброзией и ведущие философские беседы. Души глупцов оказываются в местах гораздо более отдаленных и менее приспособленных для неторопливых прогулок. Следует заметить, что у Платона и награда, и наказание десятикратно превышают вызвавшие их причины. Крайне симпатично в платоновском Аиде то, что тамошние боги весьма милосердны – времяпровождение душ и среди садов, и среди каких-нибудь чудовищных ландшафтов ограничено всего лишь одной тысячей лет. При всем при том Платон ясно указывает на чрезвычайную сложность потустороннего мира, более того, он довольно подробно описывает и его низ (Тартар), и верх (Олимп). Кроме того, философ поражает наиболее впечатлительных потусторонней географией, в которой есть место всем климатическим зонам: в его Аиде имеются уже упомянутые сады, громоздятся горы, простираются пустыни и, судя по всему, действуют вулканы – так как целые области там пребывают в огне. Четыре особо крупные реки с совершенно конкретными названиями текут по тамошним равнинам: Ахеронт, Перифлегетонт, Кокит и, представьте себе, Океан. Там же находятся озеро Мнемозины и играющая чрезвычайно важную роль для вновь стремящихся в грешный мир псюхэ речка с названием Лета.

Вернемся к душам мудрецов и глупцов: первые наслаждаются сладкими плодами предыдущей жизни без пороков и излишеств, ибо были укрощены своими трудолюбивыми хозяевами, вторые вынуждены основательно над собой поработать и за отведенную им философом тысячу лет очиститься от всего телесного и чувственного (времени более чем достаточно).

Итак, псюхэ либо заслуженно отдыхают и набираются сил, либо (если не повезло с предыдущими хозяевами) усиленно работают над собой. Но и в том и в другом случае их потустороннее существование, по Платону, есть процесс очищения от прошлого опыта и возобновления сил, ибо цель у каждой псюхэ все же одна – бесконечное совершенствование и познание своей подлинной природы.

Что это за природа?

Суть подлинной природы псюхэ в том, что космическая, божественная истина изначально существует в душе, в ней изначально заложена божественная добродетель, и, несмотря на все свои мытарства, любая псюхэ стремится к свету, набираясь мудрости в ходе своих многочисленных перерождений.

Вернемся к Аиду – наконец-то завершается тысячелетнее пребывание в нем псюхэ.

Затем – реинкарнация.

Перед ответственным прыжком на Землю платоновские души сами выбирают себе следующих хозяев. Как утверждает грек, большинство душ исходит из опыта и привычек предыдущей жизни. Богини судьбы – Мойры – идут им навстречу и утверждают план переселения.

Перед уходом в «видимый мир» происходит длительное и изнурительное путешествие, в конце которого душа оказывается на совершенно бесплодной равнине – там-то и совершается последний акт. Псюхэ обязана отпить немного воды из вышеупомянутой реки Леты, глоток из которой мгновенно отшибает всякую память о ее пребывании на «планете Аид».

Впрочем, особо избранные псюхэ пьют из озера «матери муз» Мнемозины – подобный ритуал, напротив, укрепляет их воспоминания о проведенных здесь замечательных днях.

После подобной церемонии, сопровождаемая неким ангелом-хранителем (Платон называет его гением судьбы) до места своего нового пребывания, каждая псюхэ вновь «поселяется» в человеке.