Коктейль для Барби

— Нет, Сильвестр, дело не в этом, — пытаюсь объяснить ему я, хотя и знаю, что он все равно ничего не поймет. Для Сильвестра существует только рейтинг, остальное его не интересует. — Просто я не хочу жить такой жизнью. Я никогда не стремилась стать знаменитостью. Хорошо, когда у тебя нормированный рабочий день, а вечером ты можешь встречаться с друзьями.

— Но кто тебе мешает встречаться с друзьями? К тому же ты хочешь переехать к Роланду. Знаешь, Роланд благодаря тебе стал совсем другим человеком. А то я уж подумал, что он никогда не изменится. Но он действительно стал совсем другим человеком, и все благодаря тебе, только благодаря тебе он стал другим человеком!

Ну вот, опять заладил.

— Сильвестр…

— Каро, спустись на землю. — В Сильвестре снова просыпается деловой человек. — Ты поедешь в санаторий. И точка!

Про какой это базовый курс лечения он говорит? Наверное, будет рассмотрен только верхний слой моих душевных переживаний. А на более основательный курс, который бы помог выявить глубинные проблемы, «Строуберри» просто не хочет раскошеливаться. Я думаю, моя беседа с доктором будет развиваться примерно по такому сценарию: сначала меня приведут в комнату с зелеными обоями (зеленый, как известно, действует на человека умиротворяюще), бамбуковой мебелью, занавесками цвета яичной скорлупы, которые колышутся от ветра, влетающего сквозь открытую дверь веранды. Чай с маракуйей и с кусочками сахара на блюдце, дощатый пол и коврик пастельных тонов. На стене репродукции Матисса и Моне. Легкая классическая музыка, которая звучит непонятно откуда.

Психолог:

— Ну, госпожа Шатц, что у вас на сердце?

Госпожа Шатц:

— Ах, все так ужасно! Мой бывший бойфренд женится на другой, мне приходится вести телешоу, которое я вести не хочу, друзья меня предали, а новый любимый человек бросается в Северное море с музыкантами на спине. Я снова начала кусать ногти, по ночам меня мучают кошмары, Фредди Крюгер тут просто отдыхает. Кроме того, недавно я в состоянии аффекта застрелила трех сотрудников бензоколонки, потому что у них в холодильнике не оказалось эскимо Ноггер в молочном шоколаде. Место, где я когда-то жила, как раз сейчас разлетается на куски от взорвавшейся бомбы, а следом за домом и весь земной шар! Да и вас, господин доктор, сейчас постигнет та же самая судьба!

И когда я так строго посмотрю на него, надеясь, что мои угрозы произвели должное впечатление, окажется, что доктор-то уже захрапел. Потому что базовый курс лечения закончился на словах «друзья меня предали», а остальная часть рассказа показалась психологу слишком скучной. Пока доктор спит, я могу сходить на обертывания, и даже если процедура будет продолжаться двенадцать часов, он не заметит моего отсутствия. Надеюсь, ему приснится кошмар про Фредди Крюгера. Ах, все это какой-то идиотизм.

— Сильвестр, я не хочу ни в какой санаторий, я хочу домой, — говорю я и замечаю, что сейчас расплачусь. Потому что я всего лишь человек. Если я скажу что-нибудь еще, поток слез будет не остановить. Всегда ужасно себя чувствуешь, когда к глазам подступают слезы, и стоит произнести хоть одно слово, как разразишься рыданиями. А собеседник ведь непременно задаст тебе какой-нибудь глупый вопрос. Поэтому я просто разворачиваюсь и иду к двери, не обращая внимания на Сильвестра, который говорит:

— Каролин, мы ведь можем еще раз обо всем поговорить, подожди, не уходи. Давай я принесу шампанского!

Не попрощавшись с остальными, я иду в «Ад-лон». Я бы сейчас ничего не пожалела, чтоб только вечером приготовить спагетти вместе с Геро, а потом посмотреть телевизор. А теперь у меня нет даже собственного дома. Я страшно голодна. Но идти в этот роскошный ресторан и есть шницель в сметанном соусе тоже нет, ни малейшего желания. А официант, он ведь только и ждет, когда я испачкаю скатерть или пролью вино. Тогда он подбежит к моему столику и громко, так, чтоб все слышали, скажет:

— Ничего страшного. Не в первый раз такое случается!

Я прохожу мимо супермаркета, и вдруг мне приходит в голову блестящая идея: что, если приготовить сегодня ужин. Прямо в гостиничном номере. Да, так я и сделаю! Накуплю продуктов, а по телефону закажу себе спиртовку или плиту с двумя горелками, потом еще пару кастрюлек и сковородок и наконец-то в первый раз за столько месяцев сделаю ужин своими руками. Мне так нравится эта идея, что я прихожу в неописуемый восторг. Потом еще надо позвонить Роланду. Переезд, переезд!

Через минуту я уже в супермаркете. Как давно я не ходила в супермаркет! Теперь все будет по-другому. У меня вдруг возникает желание быть домохозяйкой. Здорово вести такой предсказуемый образ жизни. Утром встаешь и готовишь завтрак, потом убираешь квартиру и идешь покупать продукты.

— Дорогой, что бы ты хотел на обед?

— Солнце, в твоем исполнении мне все нравится! Что дети скажут, то и хорошо!

— Ах, любовь моя!

— Да, дорогая?

— Ничего, милый, просто ты прелесть!

Фу, какая гадость!