Коктейль Молотова для сына (СИ)

Родители Ивана промолчали. Николай Петрович снова обвёл всех взглядом.

— Слушайте, я всё это, конечно, понимаю, но любая война заканчивается миром. Войны начинаются легко, а мир устанавливается трудно. Поверьте мне, я с этим сталкивался, некоторый опыт имею. И я не допущу войны в моей семье. А ты, Иван, и твои родители теперь тоже мои родственники. Всякие там политические убеждения — это заслуживает уважения. Но здесь речь идёт о кровном родстве. Я не буду вас ни к чему призывать, но я прошу вас остаться за одним столом. Вы согласны?

Родители Ивана неохотно кивнули.

— Ольга, ты? — спросил Николай Петрович у дочери.

Но Ольга смотрела на него исподлобья и молчала.

— Чёрт возьми! — взорвался Николай Петрович. — Вы готовились изменить будущее страны, готовились долго и обстоятельно, и, как я понимаю, у вас кое-что получилось. А со своими родственниками разобраться не можете! А они тоже граждане этой страны, и вам не чужие! Вы что, не понимаете, что такая твердолобость перечёркивает все ваши успехи?! Победа — это когда наступает мир. Если мир не наступил — победы нет. А у вас нет мира даже в семье!

— Папа, а ты сам смог бы такое простить?! — воскликнула Ольга.

— Дочка, успокойся! Война кончилась. Я не говорю, что надо изменить свою позицию немедленно. Но время лечит. Так что имей терпение.

— Это я тогда вытолкнула коляску перед вашим танком, — внезапно призналась мать Ивана. — И окажись я снова в той ситуации, я поступила так же. Но с тех пор прошло больше четверти века. Было бы глупо совсем не измениться за это время. Николай Петрович, я согласна с вами, но нам нужно это осмыслить. Да, Саша?

Она обернулась к мужу. Александр Маркович обнял жену и молча кивнул.

— Ну вот, чего-то достигли! — довольно улыбнулся Николай Петрович. — Запомни, дочка, главная задача военных — не воевать, а хранить мир. Лучшее сражение то, которое не состоялось.

— И всё равно я себе это по-другому представляла, — продолжала Ольга. — Мы были на острие, на переднем крае, а что теперь? Я буду сидеть с ребёнком, Ванька работает экскаваторщиком, Лёшка тоже универ бросил. Только Светка ничего не потеряла — так и будет грязные подносы таскать.

— Иван, ты работаешь экскаваторщиком? — возмутился Александр Маркович.

— А чё, по сравнению с вождением БМП это не так уж и сложно, — ответил Иван. — И платят нормально.

— А мне теперь в универе восстанавливаться, что ли? — возмутился Лёха. — Тоска-то какая!

— Ребята, вот гляжу я на вас, и поражаюсь! — вмешалась Мария. — Вы хотели изменить жизнь в стране, а свою собственную жизнь изменить не можете! Боитесь! Как будто черновик пишете. Ивану нравится его работа — так работай и радуйся! Лёшка получил бесценный опыт руководства проектом. Вместо того, чтобы продолжать, он хочет вернуться за парту. Да тебе самому уже пора лекции читать! Света собирается вернуться к своим подносам…

— Я не собираюсь, — перебила Светка. — Я планирую заниматься журналистикой.

— Ну и кто тебя без диплома возьмёт? — усмехнулся Лёха.

— Ты! Ты забыл, что назначил меня своим заместителем по связям с общественностью? Или ты забыл и про то, что ты председатель? Проект по созданию музея части «Чехов-33» ещё не закончен.

Николай Петрович улыбнулся.

— Я гляжу, в вашей компании самая мелкая рассуждает наиболее здраво!

— Ну хорошо, — недовольным тоном продолжила Ольга. — Вот все такие молодцы, все чего-то достигли. Одна я получилась дура беременная. Но мы-то за что выступали? За социальные лифты, за перспективы для молодёжи. И где они?! В экскаваторе? Или пелёнки стирать?

Тут Иван удивлённо поглядел на свою молодую жену.

— Ты что, хочешь, чтобы я был за всё отвечающим, как председатель Лёха?! Нет уж, спасибочки! Каждый на своём месте! Социальный лифт — это, конечно, здорово, но только добровольно. Если кого смущает, кем я работаю — так у нас все люди равны. А про беременность что? Я бы вместо тебя поносил, но не могу, извини уж! Только сама!

— Мы с матерью поможем, — пообещал Николай Петрович.

Светка задумчиво произнесла:

— И всё же мне будет этого не хватать. Этого драйва, движухи. Без этого жизнь пресная. Лёха, давай замутим что-нибудь ещё?

— Давай! — с готовностью отозвался Лёха. — Пойдём завтра заявление подавать!

— Ну наконец-то догадались! — с облегчением вздохнула Мария.

Застолье уже подошло к концу, взрослые стали собираться, за столом осталась молодёжь. Неожиданно Иван стукнул кулаком по столу.

— Ты что?! — подскочила Ольга.

— Ребята, у меня такое чувство, что меня обманули! — заявил Иван.

— Ты просто пьяный, — Ольга стала отодвигать от него посуду, чтобы она случайно не пострадала.

— Мы же были там, — стал путано объяснять Иван. — Мы все видели одно и то же. Скажите мне — а вы видели там чистые, светлые лица счастливых людей? У которых есть великая и красивая Родина? Только я не почувствовал эту незабываемую чудесную атмосферу, про которую так много слышал?

— Хлеб там вкусный, — заметила Светка.

— И мороженое, — добавила Ольга.

— Ванька, а чего ты вдруг завёлся? — спросил Лёха.