Коктейль ненависти

– ФСРБ? – перебил его Батин.

– Точно. А вы откуда знаете?

– Мы над этим работаем. Сведения о том, что Антонов жив, подтвердились, следовательно, изобретатель этого наркотика находится или у Азиза аз-Захави, или у триады. Она тоже проявляет к нему интерес, о чем свидетельствуют события прошлой зимы в Красноярске. Но я склонен думать…

– Генерал, я вызвал вас не за тем, чтобы выслушивать, о чем вы склонны думать, а узнать результат вашего неофициального расследования. И кстати, объясните мне, почему вы ведете расследование неофициально?

– Да потому что хочу увидеть морду того мерзавца, которого потом в прессе назовут оборотнем. Начни я официальное расследование, мы узнаем о нем, когда он исчезнет. В лучшем случае получим его труп. Он работает если не в нашей конторе, то где-то совсем рядом и знает все.

– Ты уверен в том, что он птица высокого полета?

– Да, черт возьми. Понимаете, Игорь Борисович, он действует неожиданно. Например, убийство участкового меня просто взбесило.

– Что тебе нужно для успеха?

– Невмешательство и полная секретность моего дела. Тогда мы выйдем на него и на тех, кто пользовался его помощью за рубежом. А это очень крупные и зубастые хищники.

– Ладно, работай. Если потребуются люди, обращайся к Потапову, он будет в курсе того, что ты можешь воспользоваться всем арсеналом нашего ведомства. А теперь скажи вот что – чем ответит ЦРУ?

– Ничем. Антонов сейчас где-то там, может быть, у Азиза. Если янки узнают, то сработают, как всегда, просто – уничтожат. Им плевать на то, в результате там погибнут невиновные. Хотя, если откровенно, я бы и сам ударил по дому Азиза, но там находится Антонов – жертва своей гениальности. И когда все выяснится, я буду требовать строго наказать тех, кто не запретил ему заниматься столь опасным делом.

– С этим уже разбираются. Теперь об Антонове. Ты не думаешь, что, работая на Азиза, он вполне доволен жизнью?

– Исключено. Если бы это было так, то наркотик уже поступил бы в продажу. Но вполне возможно, что скоро Антонова вынудят это сделать. Я понял, что он жив только благодаря китайцу, который занимался с ним в Чадобце не столько физически, сколько морально.

– Почему ты так уверен в том, что Антонов жив?

– Меня убедило убийство старого китайца, правда, труп его не найден, но в том, что он убит, я не сомневаюсь. Скорее всего будет убит и его племянник. Мне известны методы триады. Последние события убеждают меня в том, что Антонов жив. Да и не дадут ему умереть, не для того теряли людей и деньги, чтобы сейчас убивать.

– Его мать умерла, – сообщил Игорь Борисович. – Ее собирались выписать, а она отравилась снотворным.

– Каково сейчас приходится старикам Антоновым… – Батин вздохнул.

– Ирина Николаевна постоянно твердила, что Женя жив. А потом таблетки стала собирать и сегодня ночью выпила. Утром пришли ее будить, а она не дышит.

– Ну вот, Сашка, – обняв рыдающую жену, тихо произнес Николай Арсеньевич, – остались мы одни. Был внук, была дочь, а видишь, как вышло. Пережили мы и Ирину, и Женю. – Александра Андреевна, уткнувшись ему в грудь, плакала. – И никому мы не нужны теперь. Господи! Да если ты есть, как же ты все это допускаешь?!

– Хозяева! – раздался неожиданно мужской голос. – Вы где есть-то?

– Кого еще черт нанес?! – Николай Арсеньевич достал из шкафа охотничье ружье.

– Я от Якова Борисовича. – Плотный молодой мужчина вошел в комнату с поднятыми руками.

– Точно от него? – не опуская ружья, спросил Антонов.

– Вот те крест. Двое нас. Мы пришли вам помогать. Марковскому позвонили, что Ирина Николаевна… – Мужчина помолчал. – Он и попросил нас…

– Воды жене дайте. – Николай Арсеньевич поставил ружье к стене и сел.

– Воды принеси, – сказал мужчина появившемуся в дверях парню. – Меня зовут Егор, – представился он. – А это Ленька. Вы не стесняйтесь, если что надо, говорите. Я, конечно, понимаю…

– Я вас вот о чем попрошу, – перебил Антонов, – ничего не говорите об Ирине. И о Жене тоже.

– Не будем, – кивнул Егор. Леонид вошел в комнату с графином воды и стаканом.

– А как Яков об этом узнал? – спросил Николай Арсеньевич.

– Так я ж говорил, сообщили ему. Он в Сибири сейчас. Там что-то случилось. Вызвали его, он и поехал. Вот и сообщили о… – Вспомнив просьбу Антонова, Егор кашлянул.

– Спасибо Яшке, – вздохнул Антонов.

– Значит, вы говорите, – сказал Соколов, – что к жене Юдина приходили какие-то люди?

– Ну да, – кивнул пожилой мужчина в соломенной шляпе. – Мы на скамейке, вон там, в шахматы с Андреем Васильевичем играли. И тут подходят двое смуглых парней и спрашивают, а в какой квартире Юдина живет. Ну мы, понятное дело, спросили, кто такие и зачем она им понадобилась. А они говорят, что привезли ей деньги от друзей ее мужа.

– Она сейчас дома? – спросил капитан.

– Где ей быть-то? Только ты, мужик, не торопись, она баба молодая и с профессором из-за квартиры и денег жила, а сейчас у нее ухажер объявился. Так что остуди свой пыл и приходи утром. Он…

– Да плевать мне на ее хахаля! В какой она квартире живет?

– Подожди, Паша, – вздохнула красивая блондинка, – я не понимаю, о чем ты говоришь.