Коктейль под названием «муж»

– Ага, – заржала Гусева. – С сюрпризом: нажимаешь на кнопочку, а он – шарах! – и раскрывается! Фильм ужасов. У тебя с этим мужиком уже что-нибудь было, или это от гормонального дефицита у тебя так крышу снесло?

– Все у меня было. Это тот, про которого я у тебя спрашивала. Ты еще посоветовала первой ему предложить… ну, того… пока его Копейкина в кино не увела.

– Про Копейкину не помню, но, судя по всему, у тебя получилось.

– Еще как! Только не совсем так, как мы планировали. Он сходил с Копейкиной в кино, чтобы билеты не пропали, а потом приехал за мной.

– Какая прелесть, – кисло прокомментировала Гусева. – «Чтобы билеты не пропали». Хозяйственный-то какой, рачительный, можно сказать! Так чего ты маешься? Зонт – это подарок вполне в духе такого «среднестатистического» мужлана. Далее последуют более дорогостоящие предметы повседневного обихода. А вот когда он подарит семейную суповую кастрюлю на десять литров или посудомоечную машину, считай, что тебе сделали предложение.

– Какое? – закокетничала Алина. – Варить суп на двоих и мыть за двоих посуду?

– Все принятые предложения в конечном итоге соответствуют спросу, – философски прогундосила Рита.

– Это ты сейчас меня обидеть пыталась?

– А что, получилось?

– Нет! – надулась Шульгина.

– Тогда я тебе завидую. Я вот, например, хочу много, поэтому и получу много, если получится.

– Лучше уж получить хоть что-нибудь, чем хотеть всего, а получить дырку от бублика, – парировала Алина.

– Вот в этом твоя ошибка, Шульгина. Мелко плаваешь, поэтому дальше мутного сельского прудика не уплывешь.

– Ну, разумеется, а тебя манят океанские глубины, «Титаник» ты наш, – прыснула Аля.

– Не обязательно. В природе существует масса кораблей, которые не утонули, а вполне себе процветают.

– Ладно, процветай себе, а я пошла радоваться зонтику. Каждому свое.

Глава 18

Никита никак не желал засыпать, то жалобно хныча в темноте, то переходя на ужасающий рев. Маша металась от кроватки к окну. Алексея не было, труба не отвечала, рабочий телефон муж тоже не брал.

– Черт знает что! – разозлилась она. – Пусть только придет! Вопиющая безответственность: я волнуюсь, переживаю, а он даже не предупредил, что задержится.

Она распаляла сама себя, пытаясь разозлиться на Алексея, а сердце стискивал нервный озноб: а вдруг что-то случилось?

«Пусть придет, любой, пьяный, с вечеринки, да хоть от бабы, но живой!»

Алексей с лета не позволял себе таких фокусов, и вот опять. Сегодня он ничего не планировал, во всяком случае, утром даже речи не было, что муж задержится. Хотя, конечно, могли возникнуть непредвиденные обстоятельства, что-нибудь срочное…

– Ну, неужели так сложно позвонить домой?! – Маша схватила салфетку и начала методично рвать ее на полосы. Салфетка оказалась слишком мягкой и крошилась на какие-то хлопья, которые раздражали все больше и больше. Даже часы, казалось, тикали нарочито громко и угрожающе, словно надеясь еще сильнее напугать расхаживавшую вдоль подоконника хозяйку.

Совершенно одурев от бесплодного ожидания и клубка мыслей, инфекцией расползавшихся по сознанию, Маша полезла в Интернет. Пытаться заснуть было все равно бесполезно.