Коктейль со Смертью

— В любом случае, — он прочитал мои мысли, — я стою там, за ее спиной. Наконец она открывает конверт, вынимает письмо и читает его. Затем ряд кадров, как в тех фильмах с альтернативными концовками. В одном варианте женщина встает с выражением счастья на лице, и тогда я поворачиваюсь и ухожу. Без обид и сожалений. Так, словно, мне назначили встречу, но в последний момент отменили. Могу лишь взмахнуть одеянием для пущего драматизма. Другой вариант сложнее. Женщина потрясена, чашка опрокидывается, чай проливается на стол. Она вскакивает и оборачивается. Видит меня. Мы смотрим друг на друга. Можно, кстати, воспользоваться полиэкраном: два сценария разворачиваются одновременно. А внизу текст или голос за кадром: «Лучше сразу узнать, кто стоит у тебя за спиной», «Планируй свою жизнь заранее» или что-то в этом духе.

Этот сюжет впечатлял, но вызывал у меня негативные ассоциации. Я вспомнила, как мы делали рекламу презервативов, как хотели привнести в нее позитив. Дать людям ощущение, что все будет в порядке, что жизнь прекрасна, несмотря ни на что, и что нужно смотреть вперед. «Always look on the bright side of death» [10]…

— Разве не ты говорил мне, что не стоит пытаться планировать свою жизнь?

— Я. Но здесь речь идет о планировании в хорошем смысле. О тех, кто получает положительные результаты анализов. Которые говорят, что у человека нет предрасположенности к заболеваниям. Тогда эта женщина из рекламы может расслабиться за стаканчиком вина вечером и спокойно отнестись к таким мелочам жизни, как разбросанные детьми игрушки. Но это уже не так важно. Важно, что написано в письме. А в другом варианте… это сложнее… мы видим, как она переменилась. Она будет использовать оставшееся время, чтобы успеть сделать то, о чем мечтала всю жизнь. Будет жить полной жизнью. А короткая, но полная событий жизнь гораздо лучше, чем долгая и скучная, когда все удовольствия откладываются на потом, а это «потом» никогда не наступает. Мне кажется, в этом сценарии тоже нет ничего плохого. Важно качество жизни, а не то, насколько она долгая.

Я увидела картину. Женщина в соломенной шляпке цветастом парео, обернутом вокруг бедер, рисует акварель; неподалеку в тени пальмы играют дети. Смотрите, как мне хорошо, хотя лет через десять-пятнадцать я умру от рака. Мне виделся в этом сценарии какой-то цинизм. Но я не могла отрицать, что многим он придется по вкусу. Мои друзья порой высказывали в разговорах мысль о том, что неплохо поменять пару лет скучной жизни на несколько минут счастья.

— Важно внушить зрителю, что жизнь не кончается, даже если у вас обнаружат предрасположенность к раку, — продолжал мой собеседник. — Если она имеется, мы с той женщиной можем об этом поговорить. Зрителю необязательно слышать, что именно мы говорим. Он только видит, что мы беседуем. Может, мы даже условимся о том, как сделать ее конец менее болезненным. В обоих случаях мы внушаем зрителю, что жизнь не кончается, когда ты получаешь результаты анализов, подтверждающие смертельную болезнь. Они дают лишь знание. Да, это противоречит тому, что я говорил раньше, но тебе известно мое отношение к знаниям. Лишние знания еще никому не вредили.

Я не совсем понимала его логику. Аргументы казались притянутыми за уши, и был большой риск, что зрителям ролик покажется нелепым и циничным. Знание того, что ты заболеешь страшной болезнью, чреватой годами невыносимых страданий и превращением в живой труп, нельзя назвать позитивным. Но если взять хороших актеров, может, и получится то, что надо. Над текстом тоже нужно поработать.

— Но как убедить их отдать роль тебе, ведь они тебя не знают?

Он одарил меня широкой улыбой, перед которой трудно было устоять.

— Скажи, что я самый талантливый актер, какого только видело человечество. Что ты познакомилась со мной через друзей, это звучит правдоподобно. Добавь, что характерные роли — мой конек, что я сочиняю стихи о смерти и вообще очень интересный парень. Тебе ведь приходилось работать и с актерами похуже меня?

На это мне нечего было ответить. Меня часто приводила в негодование мысль о том, сколько непрофессионалов и бездарей протирают штаны на хлебных должностях. Но сейчас мне не хотелось менять тему разговора. К тому же я внезапно ощутила запах водорослей, и он вернул меня к реальности или к тому, что казалось мне реальностью.

— Как ты вошел в подъезд, не зная кода? И ко мне в квартиру?

Мой собеседник ухмыльнулся:

— Ты забыла про мой ноутбук, Эрика. Это настоящее чудо техники. Если захочешь, я продемонстрирую тебе все его фантастические возможности. Гарантирую: ты очень удивишься. Видишь ли, глупо звонить в дверь и на вопрос: «Кто там?» отвечать: «Смерть».

Можно, конечно, назваться чужим именем, но я не люблю обманывать. Если я решил прийти к человеку, то нам обоим незачем притворяться, что цель визита неизвестна. Кстати, как ты себя чувствуешь?