Колдоискатели (СИ)

Вблизи место схватки выглядело куда ужасней. Наши потери были велики — часть крестьян лежали на земле, кто неподвижно, кто со стонами и руганью. Демжис метался между самыми громко вопящими, затягивая ожоги. Уже мёртвых тут же в сторонке сжигали разрядами из амулетов. Я зажмурилась, отбежала подальше, но от запаха горелой плоти некуда было деться. И вот эту войну мужчины описывают с таким восторгом и восхвалением?! Ненавижу!

К счастью, «старички» нашего отряда все были целы. Маннен и прочие прошлись мимо строя захваченных в плен гвардейцев. Три десятка мрачных, расквашенных лиц взирали одинаково угрюмо, а тридцать первый внезапно сделал шаг вперёд.

— Господин! Я хочу быть в вашем отряде!

Из-за спины пленника высунулся Левсей.

— Это я его уговорил, — признался он. — Он лучник, мы вместе завербованы были… А вы говорили, что лучников нам не хватает…

Пленник был не старше Демжиса. Волосы до плеч, худое лицо, вообще весь какой-то длинный.

— Имя?

— Увирий…

— Если ты за него ручаешься… — Маннен неуверенно посмотрел на Демжиса. Тому, с ранеными, было глубоко не до мелочей.

— Развяжи его, Левсей.

Уцелевшие крестьяне деловито копались в развалинах — извлекали провизию, амулеты и всё что попадалось под руку. Рядом наконец возник Демжис, мокрый, шатающийся, словно лично разгрузил вагон кирпичей. Даже целый состав.

— Господин Демжис! — в пролом под крышей просунулась чья-то голова. — Там раненые есть — прикончить?

— Нет-нет! — встрепенулся маг и с тяжким вздохом полез в развалины. Оттуда поднимали зашибленных обломками стен гвардейцев.

— Нешто вы их лечить будете, господин?

По лицу Демжиса было ясно, что он мечтает их добить.

— Простых солдат мы милуем, — громко пояснил он. — Убирайтесь отсюда по домам и больше не смейте выступать против нас. Земля всех помнит — те, кто снова окажется среди солдат владетеля… — Демжис слегка запутался в словах. — Второй раз не будет пощады! Пошли все вон отсюда!

— Ты такой добрый, — восхищенно прошептала я, глядя, как бывшие солдаты, исцелённые, бормоча благодарности, спиной вперед выскакивают с территории бывшей базы и исчезают в лесу.

— Вовсе нет. Просто я вспомнил птицу, и подумал, что проще их отпустить, чем потом успокаивать тебя.

Подошел Катрем, улыбаясь, сияя даже лысиной.

— Во реклама! — одобрительно сказал он, выставляя большой палец. — Теперь о нас заговорят-то!

Боже, куда я попала. В мир, где элементарное милосердие — диковинка. Я тоскливо посмотрела в небеса. Оттуда прямо в лицо хлынули темнота и ледяной дождь.

* * *

Жители Старой Грычи, столпившись у околицы, уже ждали нас — причем с приветствиями и радушием, что особенно приятно. Жидкой толпой окружив Демжиса и Катрема, принялись наперебой жаловаться:

— Отнимають у нас — всё! Едва еды на живот хватает…

— А денег мы и не видим, забыли как они выглядят уже…

— Всё зерно вывез, изверг проклятый, для армии своей!

— А у меня неурожай, погибаю, а помочь некому, соседи-то такие же нищеглоды…

Вымокшие под дождём, они выглядели ещё более жалко, как толпа нищих.

— Мы обязательно вам поможем! — Катрем вдохновенно разглагольствовал, только трибуны не хватало. — Мы свергнем проклятого диктатора, и магия вернется на наши земли! Да, Демжис?

Демжис, подавив озноб, солидно кивнул.

— У нас снова будут урожаи! Все, кто хочет и может, вступайте к нам в отряд…

Тут Демжис пихнул оратора локтем и зашептал:

— Какие новобранцы, куда я их дену?

— Победа будет наша! — закруглился Катрем, и мы направились к ближайшей харчевне, где крестьяне уже собрали обед из гвардейских запасов с захваченного заруба.

* * *

Вместо окон здесь тоже были узкие незастеклённые прорези в стенах. В эти жалкие щели, казалось, вползали темнота и холод снаружи. После сегодняшнего вечера меня колотила дрожь. Раненые, убитые, свои, чужие проносились перед глазами.

— Выпей, — посоветовал Демжис, подсовывая мне небольшую кружку. Запах оттуда подозрительно напоминал самогонный. А, наплевать!

— Даже не поперхнулась, — удивился он. Знай наших!

— А ты?

— Я уже. Тут все уже.

И верно, в харчевне шло веселье, как на самых щедрых поминках. О нет, у них ещё и песни есть свои, народные… В отличие от голосов.

— А где мы будем ночевать?

— На втором этаже есть несколько комнат. А крестьяне разойдутся по окрестным домам.

— Проводи меня в мою, а?

Пьяненькие, опираясь друг на друга, мы одолели узкую скрипучую лестницу и ввалились в тёмную нетопленую комнату. Усталые ноги подкосились, наткнувшись на кровать.

Теперь Демжису надо бы уйти. Но он сидел рядом. Такой тёплый, что прогонять его совершенно не хотелось.

— Демжис… А твоё предложение лечить меня… ну, ты помнишь… всё ещё в силе?

— Вот прямо сейчас? — обречённо переспросил он.

— Ну ладно…

Молчание. И крепкие объятия.

— Конечно в силе.

* * *

Этим утром я впервые проснулась раньше Демжиса. Обычно он вскакивал ни свет ни заря раньше всего отряда, но вчерашние события упахали даже мага Земли. Худое лицо во сне выглядело трогательным, так что я не стала будить человека, только осторожно вытащила из-под него свою футболку. Демжис недовольно засопел и натянул одеяло до ушей.