Колдоискатели (СИ)

— Не… трогай… — прошипел он сквозь зубы. Пальцы судорожно взрывали чужую ему, пыльно-серую землю полосы отчуждения. Я замерла, с ужасом глядя на разодранную одежду у него на спине. По моим понятиям, там должны были быть раны, хлещущие кровью.

Но крови не было. То ли поезд наш был не сильно скорым, то ли, что вероятней, магия Демжиса действовала в нём самом во всю мощь, но через пять минут он уже перестал скрипеть зубами и открыл глаза, а через десять — бодро сел и оглянулся.

— Досадный случай. Где мы, по-твоему, оказались?

Я полезла в сумку, которую во время падения прижимала к себе так же бережно, как Демжис — меня, и вытащила смартфон. По такому случаю можно и включить — если милиция нас тут найдёт, я, ей-богу, только обрадуюсь. Навигатор показал, что мы вывалились в просторы между Рязанской и Владимирской областями.

— Мне названия ничего не говорят. Что ты знаешь об этих местах?

Я пожала плечами, вертя масштаб карты. Демжис скептически покосился на гаджет.

— Полезнее осмотреться вокруг. Мои глаза видят лес.

— Эй! Ты далеко собрался?

Но Демжис уже шёл прочь от рельс, к деревьям. Я неуверенно потащилась за ним, глядя на карту и непроизвольно напевая: «В заповедных и дремучих, страшных Муромских лесах…»

Лес, тихий, сырой, настороженный, принял нас без восторга. Проломившись сквозь подлесок у края, мы вошли под сумрачную сень высоких деревьев, кажется, дубов, под которыми уже не росла кустистая мелочь. Лиственный опад под ногами, мягкий, как ковёр, съедал звуки наших шагов. Наверное, и не только наших… Хотя, да кому тут ещё быть, в лесной глуши-то? Всё же люди не часто выпрыгивают из поездов на ходу.

Глава 7

Несколько минут я покорно шла за Демжисом, вполне доверяя его колдовскому чутью. Но лес тянулся и тянулся, всё такой же сырой и неприветливый, и я наконец вспомнила, что мужчинам доверять нельзя.

— Мы хотя бы к жилью идём?

— Нет, — как-то удивлённо ответил Демжис.

— С ума сошёл! Как мы выберемся? Надо было шагать по рельсам, хотя бы к людям…

— Ш-ш. Ты разве не слышишь?

Я поставила скандал на паузу и навострила уши. Птицы почти не пели, ветра не было, и совсем нетрудно было услышать откуда-то справа: хрусть-хрусть! Будто сухие веточки ломают. Молчание, а потом внезапно слева — хрусть-хрусть! И, с секундной заминкой, из-за спины — хрусь!

— Кто это? Бандюки за нами спрыгнули?

Демжис покачал головой, всматриваясь в чащу.

— Дикие звери?!

Тут же и волки есть! Наверное.

Хруст прекратился, и вместо него послышалась нежная мелодия. Кто-то совсем невдалеке, за деревьями, наигрывал на дудочке, что-то простое, но очень складное.

— Туда! — Я рванулась на звук, но Демжис не пустил. Молча пошёл вперёд сам, медленно и бесшумно. Впрочем, зря — я-то не маг, и неуклюже топала и шумела за двоих.

Деревья стали тоньше, вокруг них запушился орешник, к сожалению, без орехов. Вокруг корней земля повлажнела — наверное, в глубине кустарника прячется ручей. Резко захотелось пить.

Демжис тронул меня за плечо и указал влево и вверх.

На самом пышном кусте сидела девушка. Но как? Тоненькая ветвь орешника даже не сгибалась под её весом. Я впилась глазами в чудо природы. С виду обычная, в зелёном длинном платье, босая, с длинными распущенными волосами, она и играла на дудочке из камыша, закрыв глаза, с мечтательным выражением лица.

Разочарование и отчаяние! Это наверняка очередная нежить. Ну хоть красивая и не злая.

Демжис вежливо кашлянул. Музыка смолкла.

— Милая девушка! Два путника просят совета.

Хорошо сказал. Со мной бы так церемонился.

Девушка опустила дудочку и открыла глаза, огромные, тёмные и какие-то водянистые — словно гладь реки, скрывающая омут.

— Чего хочешь?

Я хотела одного.

— Подскажите пожалуйста, как пройти к ближайшему населённому пункту. Деревне или городу…

Демжис, видимо, хотел спросить что-то другое, и уже обернулся ко мне, но высказать ничего не успел. Девушка с дудочкой неприятно скривила рот и вдруг высоко, до звона в ушах, завизжала:

— Тут живые! Двое! Хватай их!

Хруст, который мы уже слышали, раздался на этот раз со всех сторон. На ближайшем дереве кора пошла трещинами, оттуда потянулись к нам длинные бледные ветвящиеся отростки, а за ними выступило нечто коротенькое, в половину моего роста, поросшее мхом, но очень проворное. И двинулось к нам.

— Бежим! — взвизгнула я не хуже нежити, и рванулась было обратно в сторону железной дороги — единственной понятной мне вещи на этом пятачке мира. Поздно. Со всех сторон к нам лезли уродливые создания самых разных видов — похожие на мужчин, на женщин, а то и вовсе не антропоморфные, но все как на подбор с когтистыми длиннющими руками, лапами, щупальцами, все исключительно мрачных расцветок, сверху, с веток деревьев, сбоку, из-за стволов, а то и прямо из-под земли. Древние мифы ожили, и на нас напирали лешие, кикиморы, злыдни, нави и прочая нечисть.