Колдовская любовь

– Она – это Наталья Жукова? – уточнил Гуров и, получив в ответ кивок, тут же спросил: – Для чего она предлагала вам встречу на следующий день после убийства?

– Она задумала меня убить! – воскликнул Васильков и тут же заговорил, торопясь и задыхаясь: – Я вам все расскажу. Только пообещайте, что придумаете что-нибудь… Я не хочу умирать… Я все скажу на суде – в полный голос!

Тут он осекся и покрылся смертельной бледностью. Гуров огляделся вокруг и, заметив на столе бутылки с минеральной водой, налил полный стакан и заставил Василькова выпить. Только после этого к Василькову вернулась способность говорить, и он продолжил дрожащим голосом:

– Это я свел Версталина с Блоком. Тот еще не занял теплое место в Кремле, но уже готовился к этому. Но он нуждался в постоянной психологической подпитке – нервы у него никуда… А политика – это такая нагрузка! Любой выдохнется. Блок умел вдохнуть в человека новые силы, как никто другой. Но в последнее время он стал сдавать… Представьте себе, маг и целитель, который вынужден обращаться к врачам!.. Эта стерва сразу поняла, что ее звезда может закатиться. Без Блока ей не на что было рассчитывать. Вернее, нет… У нее, разумеется, есть способности. Кроме того, она всегда умела заводить мужчин. Но время не щадило и ее. Сколько ей еще оставалось держаться на поверхности? Год, пять лет?.. В принципе, она все задумала правильно…

– Нельзя ли поконкретнее, Михаил Корнеевич? – попросил Гуров. – Давайте оставим психологию на потом, а сейчас вы нам просто расскажите, что вам известно о преступлении. Дело это настолько запутанно, что следствие до сих пор бродит в потемках. Вы вот боитесь Версталина… Я согласен, у вас имеются на это причины. Но, чтобы вам как-то помочь, мы должны иметь точную информацию, понимаете? Поэтому постарайтесь сосредоточиться и сообщите нам самое главное. Частности и предположения можете опустить.

– Для меня здесь нет частностей, – упрямо сказал Васильков. – Вся афера этой стервы была построена на полутонах и грязных намеках. Не зная всего, на что она способна, вы ничего не поймете.

– И все же давайте попробуем, – сказал Гуров. – Только самое главное.

– Ну, если вы хотите голую схему, – угрюмо произнес Васильков, – то все будет выглядеть примерно так… Идея-фикс у этой женщины была такова – она намеревалась попасть в Кремль на роль штатной кремлевской целительницы. Это обеспечило бы ей безоблачное будущее, как она полагала. Сначала Жукова пыталась склонить к этой афере самого Блока, но он на это реагировал вяло. По-моему, его вполне устраивало существующее положение. Она даже мне намекала – надеялась, что я повлияю на Генриха. Ничего не вышло. Блок просто отшил ее – в очень резкой форме. Запретил говорить на эту тему. И тогда она решилась на крайний шаг. Она сумела убедить Версталина, что его гуру, Генрих Блок, параллельно с врачеванием собрал массу материалов на клиента, порочащих его честь и достоинство.

– Странно! – перебил его Гуров. – Странно, что Жукова смогла убедить в этом Версталина. Неужели были какие-то основания?

– Думаю, были, – пробормотал Васильков. – Генрих действительно пользовался иной раз некорректными методами. Он в совершенстве владел искусством гипноза… И, кроме всего прочего, в его целительском арсенале имелся такой спорный момент, как лечение сексом… Здесь, конечно, основная роль отводилась Наталье. И, знаете, он иной раз вел запись всяких разговоров, плюс фотосъемка, видео… Наверное, это неправильно, но из песни слова не выкинешь.

– Значит, компромат действительно существует? – жестко спросил Гуров. – И он касается именно Версталина, так?

Васильков пожал плечами.

– Выходит, так, – виновато сказал он. – Но Генрих не собирался пускать его в ход, поверьте! Все это делалось только в превентивных целях. В жизни столько всяких подводных камней, знаете ли… Всю эту кутерьму затеяла Наталья, гадина!

– Не понимаю, – вмешался Терехин. – Кутерьму затеяла Жукова, а застрелили Блока. Что-то не вяжется.

– О, вы ее не знаете! – с чувством воскликнул Васильков. – Она всех запутала, она всех заморочила, она поссорила нас с Генрихом, заставила подозревать друг друга… Какой я был слепец! Теперь-то я понимаю, что она вела двойную игру – Версталина она сначала пугала Блоком, а когда с ним расправились, взялась за шантаж сама. Не знаю, какую игру ведет она сейчас, но уверен, что она приложила руку и к смерти Блока и к смерти Смагина, и меня она собиралась убрать… И все это будет продолжаться, пока она не договорится с Версталиным или не сломает себе шею. На нее мне плевать, но она и меня затянет в этот водоворот, а я не хочу умирать!..

– Не понимаю, вас-то ей зачем убивать? – спросил Гуров. – Лишние хлопоты. Скорее уж это могло понадобиться Версталину, который вполне обоснованно мог посчитать вас сообщником Жуковой.

– Версталину само собой, – простонал Васильков. – Но Жуковой это важнее…

– Но почему?!

Васильков уронил голову и закрыл лицо руками. Из глаз его снова потекли слезы. Запинаясь и всхлипывая, он проговорил: