Колдовская метка

Стейнер приблизился и узнал отцовский мешок, от которого отказался в Циндерфеле. Вслед за волной облегчения и сожаления нахлынула обида от предательства родных. Неужели они решили, что он настолько глуп или слаб, чтобы стать шпионом? Он уже давно не дитя.

– Возьми мешок, – велела Ромола, заметив его нерешительность.

Корабль накренился и подтолкнул Стейнера в сторону капитана. Из суконного мешка выглядывала деревянная ручка. Он потянул рукоять на себя и увидел большое металлическое навершие.

– Вернер передал, – объяснила Ромола. – Молот твоего прадеда.

Моргнув, Стейнер поднял кузнечную кувалду. Деревянная ручка была отполированной, хотя сам металл уже потускнел. Не самый видный подарок – всего лишь простой инструмент для простой задачи. Но подарки на том не закончились. Пошарив внутри, Стейнер нашёл пару тяжёлых башмаков.

– А эти – твоей матери, – добавила Ромола. – Судя по размеру, она была наполовину огром[1]…

– Огров не существует, – усмехнулся юноша.

– Верно, – согласилась капитан, отводя взгляд. – Теперь уж нет.

Стейнер проигнорировал комментарий, не сомневаясь, что Ромола шутит. Его мать собственноручно зашнуровала ботинки и носила в холодные дни и во время долгих прогулок. Не башмаки, а произведение искусства. На его ноге они доставали до самых икр.

– У нас ноги одного размера, – пробормотал он.

– Что ж, вероятно, ты тоже наполовину огр, – с улыбкой заметила Ромола.

– Едва ли.

– Ты ещё молод – всё впереди.

– Что, во имя Фрейны, я должен с ней делать? – Стейнер указал на кувалду.

Ромола отмахнулась от вопроса.

– Я всего лишь посланник.

– Мне на острове этим пользоваться? Что будет, когда мы туда доберёмся?

– Я не знаю. Да и если бы знала, за раскрытие тайны – голова с плеч.

– Прошу, Ромола, поведай, что будет дальше – казнят нас, утопят или…

– Я не знаю, правда. Дальше сторожки в конце лестницы я не заходила.

– Лестницы? Какой ещё лестницы?

– Сам увидишь. – Ромола склонила голову набок и улыбнулась. – Почему бы тебе не подняться на палубу и не подышать свежим воздухом?

– А как же Зоркие?

– Они спят или опустошают набитые желудки.

– Не продолжай… – Стейнер поднёс руку ко рту.

– Когда тебе станет печально, посмотри на Ширинова, – заметила Ромола, едва сдерживая смех.

Стейнер последовал за капитаном и вышел из трюма на палубу. Перед ним открылся вызолоченный горизонт. Ярче всего солнце светило на рассвете, но днём небо Нордвласта скрывало светило за серой пеленой.

– Я остался невысокого мнения о твоём корабле, – признался Стейнер. – За всю ночь мы прошли лишь двадцать миль.

– Вот уж не мечтала перевести разговор в это русло, – фыркнула Ромола. – Давай поднимемся на шканцы. – Она взяла штурвал у мрачного моряка с плохо зажившим шрамом, рисующим на лице постоянную насмешку. Матрос проигнорировал гостя и ушёл прочь.

– Уж не родственник ли он Хокона, – прокомментировал Стейнер.

– Печально известный мясник в Циндерфеле? – улыбнулась Ромола. – Кстати, Кристофин – красивая девушка. Вы двое… – Капитан выгнула бровь, и Стейнер почувствовал, как запылали его щёки.

– Похоже, всё закончилось до того, как успело начаться, – огорчённо проговорил юноша.

Он понял, что потерял больше, чем просто семью, и волна горечи затопила его.

– Если увижу её, то передам, что ты цел и невредим.

– А буду ли я? – Стейнер покачал головой. – Буду ли цел?

Ромола пожала плечами.

– Всё от тебя зависит.

– А мой отец? Ты успокоишь его?

Чужестранка кивнула.

– Мы с твоим отцом старые друзья. Только болтать об этом не вздумай. – Капитан сурово глянула на парня, что противоречило её обычному насмешливому добродушию.

На языке у Стейнера крутилась добрая дюжина вопросов, но взгляд Ромолы дал понять, что ответов ему не видать, как своих ушей.

Пока корабль дрейфовал по бурным волнам, они молча стояли на палубе. Юноша крепко держался за перила и старался сдерживать дрожь. Может, это последние моменты свободы, и стоит ухватиться за них обеими руками.

Ромола покачала головой и указала в море.

– Северные острова. На них с Циндерфела устремляются страшнейшие бури.

Стейнер прищурился и увидел вдали пару дюжин чёрных скал, восстающих из морских глубин. Некоторые казались стройными, как огромные клыки, другие – приземистыми, потрескавшимися. Крупнейшие вершины сформировали внушительную массу, которая доминировала над морем, запуская в небо каменные глыбы и пуская из невидимых отверстий струйки дыма.

– Вулкан? – предположил молодой кузнец.

– Нет, не вулкан, – возразила Ромола. – Дым образовал вокруг острова тёмный ореол. Чем выше к небесам, тем ярче он окрашивает небо в тёмно-серый цвет.

– Владибогдан, – прошептал Стейнер.

– Верно.

В тени острова рассказчица умерила веселье.

– Боюсь, это твой новый дом.

Среди массивных чёрных скал не виднелось и намёка на жильё. Да разве там можно жить? Ромола отдала несколько приказов, и корабль встал на курс вокруг острова.

– Что-то мне подсказывает, что нового матроса ты не ищешь, – буркнул Стейнер. – Знаешь, я настоящий труженик.