Колдовские чары

Он вышел в приемную комнату к Богдану со счастливым сердцем.

— Ну, и ты еще в чем-то сомневался? — с усмешкой спросил приятель. — Теперь понял, что здесь да как?

Когда они шли по улицам Китай-города в сторону Замоскворечья, Константин радостно говорил Евграфу:

— Выслушал меня с большой охотой думный дьяк Щекалов. Сразу видно, что человек мыслит о благе государства. Во все преимущества новых винтовки, револьвера, пушки сразу вник, проникся важностью моей затеи и уже завтра, взяв чертежи, будет говорить обо мне с Борисом Годуновым. Правда, намекнул, что будет совсем не худо, когда получу я пост начальника над производством нового оружия, как-то за хлопоты его отблагодарить.

— Важно! — сказал Евграф. — Только чертежи напрасно вы, Константин Иваныч, оставили у дьяка.

— Я сперва не соглашался, но убедил меня Щелкалов, что никак не сможет растолковать правителю, что за оружие нужно будет делать, не имея чертежей. Нет, не страшусь я того, что дьяк по-дурному воспользуется ими.

— А я, простите за прямое слово, так полагаю: если один человек сразу увидел, что может мзду получить от другого человека, который измыслил то, что он придумать сам не мог, то мздоимец уж в нем сидит. Да и порасспросил я у москвичей, покуда искал дом дьяка, что сие за человек. Так в один голос мне все отвечали, что коварен он и хитер, как аспид. Москвич, я понял, человек всезнающий и любопытный, и то, что творится за стеной кремлевской, знать хочет. Дьяк же, говорили, мягко стелет, да на подстилке той спать жестко. Так что не слишком доверяйтесь доброхотности его — не обманулись бы вы. Ну, как захочет присвоить себе ваш замысел?

— Не имея готовых винтовки и револьвера, не сможет доказать он Годунову преимуществ моего оружия.

— Не докажет, имея в руках рисунки, так попросит мастера сварганить по чертежам и ружье и пистолет. Вам же, когда придете за ответом, скажет: «Не принял Годунов оружия такого, денег нет в казне». И чертежи вам не отдаст, а может быть, и вернет, но только вначале сделав с них снимок. Вот как может получиться.

И Константин, в который раз поразившись природной мудрости недавнего холопа, промолчал. Все то, что он говорил, было вполне возможным. Правда, оставалась надежда на Богдана. Уж он-то не подведет.

И тогда…

И тогда будет у Кости власть!

Вот только слышался при этих мыслях как будто бы почти неощутимый смех за левым плечом. «Будет-будет! — словно бы нашептывал смеющийся. — Только гляди, Коська, высоко взлетишь — больно падать придется!..»

Глоссарий и примечания

В книге использован текст песни из кинофильма «Гусарская баллада» и стихи B.C. Высоцкого.

Бердыш — месяцеобразное стальное лезвие с длинным топорищем.

Берендейками назывались пустотелые деревянные футляры, в которых держали пороховые заряды ратные люди, владевшие огнестрельным оружием.

Венденская резня — во время Ливонской войны в городе Вейдене, где проживало немецкое и латышское население, по приказу Ивана Грозного русскими войсками была устроена страшная резня мирного населения.

Генрих Второй — король Франции Генрих II был смертельно ранен на турнире, когда осколок копья его противника попал в смотровую щель забрала и смертельно ранил монарха в глаз.

«Кошачий клавесин» — это вовсе не выдумка, король Филипп Второй и в самом деле издевался и над людьми, и над животными. Интересующихся борьбой против власти Филиппа отсылаю к книге Ш. де Костера «Легенда об Уленшпигеле».

«Коська» — именно так, уничижительно, знатный человек на Руси мог обратиться к простолюдину, каковым являлся герой, будучи посадским человеком. И уж всяко без отчества. «Величаться», «писаться с „вичем“» (т. е. по отчеству) мог лишь весьма знатный человек.

В период Ливонской войны 1558–1583 гг. на территории теперешней Эстонии шли, как сказали бы сейчас, крупномасштабные боевые действия. Еще в 1558 году вторглись в Эстонию, чьи земли принадлежали Ливонскому ордену, московитские войска Ивана Грозного. Они заняли много замков и городов, дошли и до Таллинна, но взять его не удалось. Ливонский орден был разгромлен, но к моменту действия романа дела русских в Ливонии сильно пошатнулись. Здесь, кроме них, уже вовсю хозяйничали и шведы, и польско-литовские войска, надеясь поживиться территориями павшего Ливонского ордена.

«…Перегоняют из пшеницы вино…» — в описываемые времена даже простой люд умел выгонять из различных продуктов сельского хозяйства чистый спирт, в разведенном виде именовавшийся вином.

Пищаль винтовальная — нарезное оружие для конца XVI века уже не являлось новинкой. В России тоже умели делать его, при этом называя его пищалями винтовальными, то есть нарезными.

Посад — посадские строения строили обычно вне кремлевских стен. Так жили торговые люди.