Колдовские страсти

– Все дело в том, что у нас – два очередных «глухаря». Две заказухи, которые, как вам хорошо известно, господа, не раскрываются в девяносто девяти случаях из ста – в смысле исполненные на таком уровне. Тут работали профессионалы. Да что я вам рассказываю? Вы же сами в курсе, что да как… Улик у меня нет. Но чья работа – знаю.

Майор глянул в сторону Зойки, сидевшей с невозмутимым видом. Она покачивала ножкой, то и дело на лице соседки мелькала ехидная улыбочка.

«Неужели правда? – тем временем думала я. – Но не может быть! Такого просто не может быть! Моя соседка Зойка, которую я знаю… двадцать с лишним лет – с тех пор, как мы переехали в этот дом, не могла организовать такую банду, о которой рассказал Константин Иванович, да еще стоять во главе ее!»

– Вижу большое удивление на вашем лице, Татьяна Александровна, – обратился ко мне майор. – Не верите?

Я покачала головой.

– А вы подумайте, Татьяна Александровна, что умный человек никогда не станет гадить там, где живет, простите на грубом слове. Зачем Зое Леонидовне портить отношения с соседями? Кому нужны лишние неприятности? В особенности если у нее тут такой проходной двор и вам постоянные визитеры в соседнюю квартиру могут просто мешать. Конечно, она старалась вас всячески умаслить. Она создала для вас самый благоприятный образ. Наверное, всякие подарочки носила, зная, что вы… ну, скажем, живете далеко не на широкую ногу? В подруги напрашивалась? Вы же не пойдете жаловаться на подругу?

Я молчала. Я не хотела верить менту, однако червь сомнения меня все-таки начинал грызть. Но Зойка – глава банды?

А с другой стороны – ну и что? Да, мне обидно, что меня обвели вокруг пальца, что мне дурили голову (если, конечно, дурили), но если есть спрос – должно быть предложение. Тетки, идущие к Зойке толпами, хотят, чтобы им вернули мужей – и им их возвращают. Да какая разница этим женщинам, каким способом?! Хотят мужа назад – вот вам муж. Мужик недоволен? Нечего кобелиться. Есть жена – вот и живи с ней, а не носись по молодухам. Порчу Айчил заказал на какого-то бандита навести – пожалуйста. Да на этих двух сегодняшних Рубенсах, наверное, клейма ставить было некуда. Органы радоваться должны и Зойке орден давать!

– Молчите, Татьяна Александровна? Советую вам хорошенько подумать на досуге. И вам, Анна Ивановна. В вашем-то возрасте пора бы научиться разбираться в людях. А то вы вон только на старости лет поняли, какая золотая невестка вам досталась, а доченьку свою проглядели.

– Оставьте бабушку в покое! – рявкнула я, вскочила с кресла, вперла руки в боки и пошла на майора, колыхая кустодиевским бюстом. – Да как вы смеете говорить ей об этом!

Я прекрасно понимала, что любое напоминание о дочери для Анны Ивановны – незаживающая рана. Пусть этот гад поет мне дифирамбы, если хочет, но я и без них проживу – бабушка меня и без него ценит. Но зачем наносить старушке удар ниже пояса?

Коля вскочил со своего места, приобнял меня за талию, обхватить ее всю не смог из-за необъятности, и заворковал, убеждая успокоиться. Сам метнул молнию в сторону Константина Ивановича, с которым явно был знаком много лет и, пожалуй, чаще встречался не в домашней обстановке, а, как сказала бы Зойка, в казенном доме.

Майор же тем временем встал с Зойкиного дивана, за ним поднялся его племянник Леша.

– А вам, господа хорошие, – посмотрел Константин Иванович вначале на обнимавшего меня Николая, потом на Айчила, – я настоятельно рекомендую поинтересоваться деятельностью Зои Леонидовны. Не исключаю, что выясните много интересных для себя вещей. Честь имею.

Усмехнувшись, майор отправился к двери в сопровождении племянника. Зойкина квартира погрузилась в молчание.

Глава 23

Тишину нарушил вопль Людки Бояровой, вопрошавшей у Зойки, где ее муж. Почему-то Людка вдруг решила, что именно Зойка где-то его держит. Если бы парни из охраны Николая Николаевича Людку не удержали, она набросилась бы на мою соседку и учинила драку. Боярова пыталась вырваться из крепких объятий дюжего молодца, лупила его кулаками по могучей груди, потом затихла и стала к нему внимательно приглядываться, да так, что парню стало не по себе.

– Тебя как зовут? – спросила она наконец, пожалуй, забыв, что в комнате они находятся не вдвоем.

Парень вопросительно глянул на шефа. Людка проследила за направлением его взгляда и завопила по новой, теперь направляя свой гнев на Николая. Я, откровенно говоря, не понимала, в чем он-то провинился.

Анна Ивановна решила вмешаться, подхватила Людку (что у нее получилось гораздо лучше, чем у дюжего охранника: по всей вероятности, сказывался многолетний опыт успокаивания и укладывания мужа в периоды белой горячки) и повела к нам, приговаривая, что сейчас напоит Боярову валерианочкой и своей домашней наливочкой.

Когда они ушли, я посмотрела на Зойку, так и сидевшую молча. Мы встретились глазами. Ее взгляд ничего не выражал, как и лицо в целом.

– Интересная получается картина, – сказал Николай Николаевич, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Кто этот майор? – спросила я.