Колдовские страсти

Меня, как и обычно в самый неподходящий момент, разобрало любопытство, и я, не дав Зойке получить ответ, поинтересовалась пятью молодыми парнями, пострадавшими от красной, трудно смываемой краски, а также компьютерным королем Турчинским, про которого мы сегодня поведали за столом. В принципе, если нас ожидает какая-нибудь подобная экзотика (неприятно, но терпимо), то за определенный процент (холодильник, микроволновка, морозильник, унитаз с двойным сливом и японская печь) я бы, конечно, могла и согласиться поработать. Да и цель, в общем, благородная, как я уже неоднократно думала.

Как пояснил господин Цзян, явно предпочтя ответить мне, а не Зойке, в Китае, как и в любой стране, есть определенные традиции. Если в русских деревнях ворота дегтем мазали бабе, то у наших желтокожих соседей, наоборот, считается, что виноват мужчина, и долг отца и братьев – наказать обидчика дочери или сестры, причем есть одно обязательное условие: ни в коем случае нельзя наносить телесных повреждений. Насильника (и просто прелюбодея) связывают, мажут ему детородный орган яркой краской (необязательно трудносмываемой), а потом оставляют где-то в людном месте. В прошлые века английских моряков, любивших поразвлечься в Китае, оставляли на набережных перед их судами, неоднократно доставалось и «благородным» господам, по крайней мере, после такого позора отцы белокожих невест не хотели отдавать дочерей за этих господ.

– Я всегда уважала китайскую культуру, – вставила Зойка. – К нам бы ваши традиции.

– У них и другие есть, – зло сказал Коля, глядя на Зойку холодными глазами. – Например, связать голого человека, обсыпать красным перцем и завернуть в одеяло. Не желаете попробовать?

Мы с Зойкой и Петькой раскрыли рты.

– Вот это, красотки, худшее, что вас ждет, – продолжал говорить Николай. Так поступили с кем-то из его людей? – Возможно, Лим придумает что-то еще из той же оперы, не знаю. Господин Чанг вам лучше ответит на эти вопросы. Но, насколько мне известно, в Китае в плане пыток – многовековая практика. Традиции. Мы вам все равно все не сможем перечислить. Времени не хватит. Но общее впечатление у вас сложилось? Это не хиханьки с хаханьками. Восточные методы всегда отличались действенностью. Книжки читали какие-нибудь? Художественные? Сейчас ведь много чего издают. Так вот в них нет описания и сотой доли того, что известно на Востоке – из всех областей. Ясно?

Мы кивнули. Я сглотнула комок, вставший в горле.

– А мазали все-таки ваших парней? – спросила Зойка, которой все надо разложить по полочкам, и посмотрела вначале на Николая, потом на Айчила.

– Нэт, нэ наших, – покачал головой Айчил.

– Нет, – подтвердил Николай, – но мы знаем чьих. Они поиздевались над девками из китайского борделя. Думали, что с теми можно делать все, что с нашими. Возили их на какую-то дачу, купали в озере… Ну все по своей обычной программе. Потом девок бросили. Или девки оказались слабее наших… Я не знаю точно. А Лим – или кто-то из той же компании – показал, что с его товаром так обращаться нельзя. В принципе, правильно сделал. Другим неповадно будет. Мы возьмем на вооружение такой подход к делу. Ну и метод, конечно.

Чанг тихо переводил Цзяну то, что говорил Николай. Цзян кивал.

– То есть эти парни в центре не шпионили и вам информацию не добывали? – уточнила Зойка.

– Нет, – повторил Николай.

Зойка спросила про компьютерного короля. Он тоже с кем-то из китаянок определенным способом поразвлекался? Мей Лу она не назвала, я тоже пока решила попридержать эту информацию – и ведь я не уверена, чью машину видела в ту ночь, когда подобрала дочь Лима. Но сделанное с Турчинским укладывалось в схему – если за насилие над дочерью отец мстит именно таким способом.

– Мы точно знаем, что у Турчинского и Лима возник конфликт на почве деловых интересов, – заявил Чанг. – Лим гнал ему компьютеры китайской сборки, которые Александр Федорович продавал то ли за европейские, то ли за американские. Потом Турчинский решил действовать в обход Лима. Турчинский также объявил Лима виновным в завлечении его дочери в секту, – а Лим и понятия не имел, что девочка ходит в его центр. Он же просто не может знать всех, кто там кружки посещает.

Мы с Зойкой переглянулись: про деловое партнерство с Лимом Турчинский ей не сказал ни слова. Хотя ведь и Коля с Цзяном могут ошибаться…

А до Мей Лу кто-то добрался…

На мой незаданный вопрос ответил Коля: Турчинский, по его словам, свято верил в русские народные традиции, а если конкретнее, то в ту, что требует око за око, зуб за зуб. Больше нам с Зойкой и Петей можно было ничего не объяснять.

Из праздного любопытства я поинтересовалась, как теперь, по мнению господ, будут складываться отношения Лима и Турчинского. Станет ли Турчинский продолжать войну? Не хотят ли господа пригласить его, как обиженного, в свою команду?

– Они с Лимом сегодня уже встречались, – сообщил Коля.

Мы с Зойкой и Петькой раскрыли рты.

– Наверное, договорятся, – добавил Чанг. – Это выгодно обоим.