Колдовской час

Мы поехали той же дорогой, что и в вечер посвящения, припарковавшись вдоль дороги рядом с тропой. Наша машина была единственной, и мне не пришло в голову спросить Бейо, как они забрались так далеко в лес. «Между курортом и водопадами должно быть не меньше пятнадцати километров; неужели они пробегали весь этот путь?»

Мы пошли по тропе, миновали водопады и место, где обнаружили Лорена, и углубились в лес. Еще через пять минут пути тропа сузилась и исчезла.

— Направо, — сказала Лулу, ее голос прозвенел в наших подключенных к экрану наушниках. — Впереди перевал, нам нужно перейти его, а потом по валунам. Немного покарабкаться.

— Принято, — ответила я, и мы свернули направо. Местность здесь была относительно ровной, почва мягкой и суглинистой, над нами возвышались белые березы.

— По другую сторону водопада, немного выше по склону, есть несколько весьма крупных скальных образований. Ага, хорошо, — спустя мгновение произнесла она. — Вы приближаетесь. За поворотом метров в двадцати-тридцати. Обогните скалу и увидите.

— Я пойду впереди, — сказал Коннор. — Элиза за мной, — прошептал он. — Достань меч. Потом Тео.

— А сыр остался один[60], — произнес Тео, и я изобразила печальное звучание тромбона.

Мы пробирались через лес, держась обрыва справа, пока не услышали тихий плеск воды о камень.

Коннор поднял руку, и мы молча затаились, навострив уши и прислушиваясь.

Не было ни звука, ни движения, ни магии, по крайней мере, не в недавнее время.

— Они ушли, — тихо произнесла я.

— Но мы не теряем осторожности и бдительности, — сказал он, и мы двинулись вперед… и изумленно вытаращились на зияющую пасть в земле.

— Пещера, — спросила я, — или адова пасть? Судите сами.

— Адова пасть, — одновременно сказали Лулу и Тео.

Пещера представляла собой глубокую длинную щель в скале, камень по краям которой был красным. Звук воды становился все громче, несколько настойчивых капель, как эхо ударов воды и камень.

— Давайте зайдем, — произнес Коннор, а затем повернулся к Тео. — Можешь остаться здесь и продолжить звонок с Лулу?

— Я как раз собирался предложить остаться здесь, — ответил Тео. — Я не в восторге от тесных пространств.

— Хорошо, — произнес Коннор. — Следи за периметром. Если увидишь их, стреляй в воздух. Мы, вероятно, не сможем поддерживать связь среди всего этого камня.

— Принято, — ответил Тео.

— И будьте осторожны! — сказала Лулу. — Особенно со змеями.

— От этого стало совсем не легче, — сказала я ей. Но мы пробрались внутрь.

Над нами возвышалась каменная арка, потолок был достаточно высоким, чтобы можно было стоять. Земля была устлана мелким гравием и выглядела сухой. Вода была где-то вдалеке, в тенях впереди.

Я последовала за Коннором через это место, нащупывая путь по неровным камням. Пещера была около двенадцати метров в ширину, а затем сужалась до сырого прохода из влажного камня с прожилками минералов, который был холодным и слегка скользким на ощупь. И был бы весьма неудачно узким местом, если бы мы обнаружили на другом конце туннеля оборотней и нам бы пришлось выбираться.

Потолок опускался, становился все ниже, так что нам приходилось пригибаться, чтобы пройти. У меня не было клаустрофобии, но от ощущения движения сквозь твердый камень и под ним по моей спине начал стекать холодный пот.

Я попеременно переводила взгляд то на свои ноги, то на спину Коннора, и все равно чуть не споткнулась, когда мы переступили порог другого помещения.

— Черт, — проговорил Коннор, снова выпрямляясь. — Посмотри на это.

Не уверена, имел ли он в виду пространство или то, что находилось в нем. Потому что и то, и другое было удивительным.

Мы вошли в комнату, вырубленную в скале, в двенадцати метрах над нами возвышался потолок. Помещение по большей части было круглым, высеченное ветром, водой или движением земли в то, что теперь казалось геологическим собором. С потолка стекали белые сталактиты и блестели в луче нашего фонарика. Стены были из коричневого и коричнево-желтого камня. На них также виднелись следы ветра и дождя. Но еще и людей.

Там были изображения — не эпохи палеолита, а современные. Два человека, изображенных в традиционном стиле, кормящихся грудью волчицы, и надпись «Сыновья Энея», сделанная яркими красками. Алтарь был сделан из цельного скального образования, покрытого красной тканью, теперь запятнанной временем и геологическими процессами.

— Полагаю, это та самая пещера, — тихо сказала я, касаясь пальцами изображения. — Мел, — произнесла я, растирая песчинки между пальцами. — Требуется меньше принадлежностей, чем для росписи красками.

Лулу будет гордиться тем, что я чему-то научилась.

— Они спали здесь, — сказал Коннор, и я оглянулась. Он присел возле углубления в стене. — Спальные мешки, походные принадлежности. Никакой пыли. Ими недавно пользовались.

— Но не сегодня, — произнесла я. — Бейо какое-то время не было. Может, они запаниковали и сменили укрытие.