Колдовской источник

Но старик не унимался. Не питая ни малейшей симпатии к брату своего бывшего зятя, как и прежде к нему самому, он искренне считал всех Вислингов, за исключением Бриджит, алчными никчемными бездельниками и беспрестанно обижал несчастного, коварно брошенного женой дядю Пауля. А Бриджит искренне жалела его.

– Иди-ка в тенек и глотни чего-нибудь, а то солнечный удар хватит, – позвал Диди внучку примиряющим тоном.

Его жидкие седые волосы неопрятно торчали во все стороны, а маленькие глазки под тяжелыми веками неожиданно шустро бегали по сторонам, ни на чем долго не задерживаясь.

Несмотря на то что старик обидно ехидничал и постоянно корчил из себя строгого воспитателя, Бриджит любила его всем сердцем. Она послушно вошла в дом. В нос ударил резкий козлиный запах, постоянно стоявший в этом доме, набитом старым хламом: изношенной одеждой, картонными коробками и ящиками с запыленными пустыми бутылками. Казалось, сюда никогда не проникало ни струйки свежего воздуха!

Бриджит сполоснула пластиковый стаканчик, плеснула в него сок из кувшина и долила стаканчик доверху холодной водой. Она выпила ароматный напиток большими жадными глотками, словно еще секунда, и она умерла бы от жажды!

– Прочь отсюда, негодяи! – закричал старик, увидев в открытое окно, как козы самозабвенно объедают декоративные кустарники вокруг садовой беседки.

Он выскочил из дома, пересек лужайку и начал яростно гоняться за козами.

– Когда Пауль переселится в лучший мир, тогда ты и поедешь в отпуск, Бриджит, – постановил старик, едва переведя дух после погони за прожорливыми козами. – Тогда и дом, и булочная будут полностью принадлежать тебе. Справедливость восторжествует, наймешь работников и будешь свободна от всех забот. А отец твой из Австралии уже никогда не вернется. В этом я уверен.

Прохладный коктейль из ягодного сока пошел Бриджит на пользу: адская жара и жуткая вонь от коз перестали действовать ей на нервы, а решительности прибавилось. Она собралась с духом и стукнула кулаком по столу.

– Это я и без тебя понимаю! – заявила она резким тоном, каким позволяла себе говорить только в исключительных случаях. – Да, папа не вернется из Австралии. И мама не спустится с небес. Но при чем тут дядя Пауль? Мы с ним равноправные владельцы булочной, и я не позволю тебе натравливать меня на него!

– Да кто это тебя натравливает? Но ты включи голову и представь себе, что пока ты будешь прохлаждаться на Балтике, он возьмет да и откроет дверь к Девичьему источнику и снова начнет продавать проклятую воду. Разве мало это принесло бед и твоей матери, и тебе, и другим женщинам Берленштайна?

Бриджит сжала кулаки и зажмурилась. Она не желала больше ничего слышать о Девичьем источнике – одно только его название рождало в ней нестерпимое чувство протеста!

Ну почему нельзя раз и навсегда покончить с проклятым прошлым и освободиться от мучительных воспоминаний о необъяснимой смерти матери? Она должна избавиться от всего, что связано с Девичьим источником! В ней жила надежда, что там, на балтийском берегу, в кругу своих веселых беззаботных подруг она сумеет перейти эту невидимую болезненную черту и вернется домой готовой к новой жизни!

Бриджит вынула из рюкзака любимый дедушкин хлеб, он с наслаждением вдохнул его аромат и благодарно улыбнулся внучке. Она ответила ему улыбкой, надеясь, что больной вопрос о дяде Пауле и источнике под булочной Вислингов исчерпан.

Когда на столе появился еще один пакет, старик жадно схватил его и вынул по большому куску сырного и фруктового пирога, корзиночки с заварным кремом и два куска шварцвальдского вишневого торта. Теперь мир вокруг снова стал прекрасен.

– Так и быть, – смягчился он. – Если тебе так уж хочется, поезжай в свой отпуск. Ты его заслужила. Только перед отъездом обязательно привези мне ключ.

– Какой ключ?

– От двери в погреб, ведущей к источнику!

Бриджит удивленно уставилась на старика:

– Такого ключа не существует!

– Если ты его не видела, это не значит, что его не существует!

Девушка фыркнула, как всегда, когда злилась. Она туго затянула шнур рюкзака:

– Неужели ты думаешь, что дядя Пауль во время моего отсутствия выкачает воду из источника и, как папа, попробует сорвать большой куш? Да ты просто рехнулся, Диди! Никто больше не сможет ни продать, ни купить воду из этого источника – магистрат строго-настрого запретил это!

Девушка надела рюкзак на спину и стремительно вышла из дома. Но дойти до велосипеда ей так и не удалось – любопытные козы окружили ее плотным кольцом: они жались к ней, бесцеремонно обнюхивали одежду и с наслаждением жевали рюкзак. А два маленьких козленка бодро подпрыгивали, пытаясь запрыгнуть на нее.

– Диди! – громко позвала Бриджит.

Старик услышал не сразу. Мигом разогнав своих разбушевавшихся питомцев, он протянул девушке старую стеклянную бутылку:

– Это тебе на дорожку, дорогая! Наверняка пить захочется. А этот сок не только жажду утоляет, но и бодрит так, что мертвый поднимется.