Колдовской мир - 3: Полет мести

Волокна оказались прочными и плотно сплетенными, и даже острое лезвие перерезало их очень медленно и с трудом. Задача осложнялась тем, что ее приходилось выполнять глубоко под водой, так, чтобы случайное перемещение корабля или воды не обнаружило бы надрез преждевременно.

Относительно медленное продвижение не пугало Тарлаха. Он не опасался, что его обнаружат. Даже если бы человек с самым острым зрением посмотрел на него с палубы, он не увидел бы ни его, ни легкие движения каната. Ведь и сам корабль покачивался на волнах под ветром. Что касается лишних звуков, то Тарлах действовал бесшумно, но даже если бы они и были, он тоже не тревожился бы: он сомневался, чтобы можно было что-то услышать, кроме шума ветра и ударов волн о борт.

Наконец он убрал кинжал в ножны. Небольшая часть троса осталась нетронутой, этого было достаточно, чтобы недолго удерживать корабль на месте. Когда буря еще усилится, всего немного, трос лопнет.

Должен быть еще один якорь. Султаниты не такие дураки, чтобы доверять в бурю единственной опоре.

Вскоре капитан обнаружил второй трос и подверг его той же операции, как и первый, только на этот раз он оставил совсем немного, только чтобы преждевременно не предупредить захватчиков об опасности. Одного взгляда на надрез достаточно, чтобы понять, что он вызван не естественной причиной.

Сделав это, Тарлах передвинулся ко второй цели. Она находилась очень близко, и ему опять повезло: буквально через несколько минут он нашел якорный канат.

К этому времени он уже немного привык к веревкам султанитов и надрезал канат быстрее.

Потом принялся искать второй, но тот все не попадался.

Фальконер приподнялся из воды, чтобы лучше видеть. Надрезанная веревка, за которую он цеплялся, была скользкой, и он не смог бы подняться по ней, но так, как вода уменьшает его вес, она служила достаточной опорой.

Используя слабый свет, Тарлах принялся искать второй канат.

Сильный порыв ветра обрушился на корабль.

Корпус под ударом покачнулся. Фальконер смотрел в другую сторону и потому поздно заметил опасность.

Голова его, казалось, взорвалась. Руки и ноги расслабились, и он пошел на дно, словно отягощенный грузом. Пытался справиться с водой, но тело ему не повиновалось. Должно быть, повреждена шея…

Тарлах пришел в себя, ощущая сильнейшую боль в легких. Он был без сознания всего несколько мгновений, иначе уже наглотался бы воды.

И прежде чем проклинать судьбу, которая вернула ему сознание, чтобы он полностью испытал беспомощность и муки смерти, руки и ноги его начали дико биться в чисто инстинктивном усилии спастись.

Чувствуя себя почти пьяным от облегчения, Тарлах заставил себя успокоиться и пошел вверх, уже не думая о том, где вынырнет на поверхность. Лишь бы прекратилось ужасное жжение в груди.

Наемник обнаружил, что находится совсем рядом с частично перерезанным тросом. Он ухватился за него и держался, вдыхая холодный, невероятно сладкий воздух.

Постепенно дыхание его нормализовалось, и он решил продолжить работу.

Наконец нашелся и второй канат, расположенный гораздо дальше, чем на первом корабле. Тем не менее потребовалось совсем немного времени, чтобы добраться до него и надрезать.

Последний корабль был расположен на значительном расстоянии от всего флота. Султаниты, очевидно, подчеркивали особое положение командующего даже в боевых условиях. Последней целью Тарлаха был флагманский корабль, который стоял обособленно от остальных.

Фальконер погрузился в воду. «Недавняя травма не сказалась на способности плавать, — размышлял он, — хотя голова болит ужасно». В его профессии нельзя слишком задумываться о своем состоянии, если хочешь выжить, а тем более преуспеть.

Хоть и флагманский корабль, он был защищен не лучше остальных. Тарлах отыскал канаты, и вскоре над кораблем тоже нависла угроза гибели.

Несколько минут Тарлах отдыхал. На сердце у него было тяжело. Задание выполнено, выполнено успешно, но он не радовался. Испытания еще не закончились. Остается вернуться назад, впереди долгий путь к утесу. Нужно будет сохранять предельную внимательность, чтобы спастись от нараставшей бури. Придется плыть безостановочно, зная, что самые большие усилия потребуются в конце, когда он совсем устанет.

Капитан глубоко вдохнул и нырнул. Он уже доказал сегодня, что может многое, и докажет это вторично. Необходимость мгновенно принимать решения и физические усилия вскоре вернут его к норме.

Так и оказалось. Возвращаясь, фальконер столкнулся даже с меньшими затруднениями, чем на пути вперед. Его больше не подгоняла необходимость торопиться, спало нервное напряжение, он плыл чуть медленней и потому имел немного больше времени, чтобы заметить смертельно опасные препятствия и прокладывать курс так, чтобы избежать их.

И хоть он стремился к отдыху и спокойствию, которые найдет наверху, утес все же как будто слишком быстро навис над ним, отбрасывая на море глубокую тень.