Колдовской мир

И тут я уловила наверху какое-то движение. Похолодев от ужаса, я ждала, кто или что появится сейчас над колодцем и увидит нас. Немного прояснилось, свет был уже не такой тусклый, как раньше. Может быть, мы вышли к колодцу рано утром, а теперь наступил день? По крайней мере, я смогла разглядеть, что́ спускается к нам с края колодца, ударяясь о стену с резким металлическим звоном, и мне страстно хотелось приказать этому предмету перемещаться тише, чтобы не спугнуть тех, кто мог сидеть в засаде внизу.

Спускалось к нам не что иное, как лестница, похожая на цепь, – такие используют при спусках в пещеры. Когда эта лестница коснулась поверхности платформы, я услышала голос матери:

– Поднимайтесь быстрее!

– Айлия! – Впервые за все это время я послала ей мысленный приказ.

Она тут же поднялась и, не задавая ни единого вопроса, подошла к лестнице и начала карабкаться.

– Прекрасно! – одобрила Джелита. – А теперь надо помочь заклинателю.

Я уже сделала это однажды, но на этот раз не моя собственная Сила, а Сила тех, кто стоял наверху, наполнила его живительной энергией. Илэриэн, освободившись из моих рук, сам медленно встал на ноги.

– Лестница… – Я подвела его к ней.

Но как только его рука уцепилась за цепь, он почувствовал прилив сил и стал карабкаться уверенно и ровно, хотя и гораздо медленнее, чем мне хотелось бы, терпение мое было на исходе.

Как только он оказался выше моей головы, я в свою очередь тоже уцепилась руками и ногами, чтобы начать наконец подъем. Мне оставалось только надеяться, что цепь выдержит троих, потому что Айлия, хотя и поднималась не останавливаясь, была еще довольно далеко от края.

– Держитесь крепче! – Команда матери прозвучала в третий раз, и я вцепилась в лестницу, а она закачалась так, словно эту жесткую и одновременно податливую цепь, по которой мы все карабкались, кто-то поднимал вверх.

И вдруг снизу раздался резкий, скрипучий звук. Я опустила глаза, вглядываясь в глубину колодца, на нашу застрявшую платформу. Неужели это она поднимается так быстро? Нет, платформа опускалась, утопая в черном мраке, и внизу ее, несомненно, поджидал Зандур со своим отрядом. Мы успели как раз вовремя.

Мы поднимались все выше и выше. Я быстро поняла, что мне лучше не смотреть вверх и, конечно же, ни в коем случае нельзя смотреть вниз, надо просто ползти, вцепившись как можно крепче в эту раскачивающуюся цепь, и надеяться, что нас успеют вытащить, – только так и можно было ослабить страх, и я словно уговаривала саму себя. Наконец наш подъем кончился, и мы все трое друг за другом очутились на земле, под серым облачным небом.

И тут впервые за долгие годы я увидела перед собою тех, кто произвел меня на свет. Моя мать выглядела совершенно такой же, какой явилась передо мной в мысленном изображении, а вот Саймона Трегарта я не видела так давно, что почти уже и не помнила. Он стоял здесь же, рядом с нею, шлема на его голове не было, но плечи и грудь были закрыты кольчугой из Эсткарпа. Он тоже выглядел довольно молодо – обыкновенный человек среднего возраста, но на лице его можно было прочесть столько усталости и терпения, что не оставалось сомнений: жизнь сурово обошлась с ним. Он был черноволос, как и люди Древней расы, но черты лица были резкими и даже немного грубоватыми. А вот глаза казались незнакомыми – незнакомыми мне, – они были широко раскрыты и напряженно смотрели на собеседника. Сейчас он смотрел так на меня.

Наша встреча была сдержанной и немного натянутой, несмотря на то что передо мною стояли мои мать и отец. Ребенком я не была особенно близка к ним, они все время находились на границе, выполняя свой долг, и почти совсем не уделяли внимания нам, детям. После нашего рождения мать очень тяжело и долго болела, и, как однажды заметил Кемок, очевидно, это и вызвало нелюбовь к нам отца.

Анхорта из поселения сокольников стала нашей настоящей матерью, а не Джелита Трегарт. Наверное, поэтому сейчас я испытывала смущение, какую-то отчужденность и не спешила раскрыть объятия моим вновь обретенным родителям.

Отец вскинул руку в жесте, похожем на приветствие, и тут же показал туда, где стояла одна из тех страшных железных гусениц, что я видела ночью, когда искала Айлию.

– Залезайте! – подгонял он нас, а сам задержался лишь для того, чтобы свернуть свисающую в колодец лестницу, и, перебросив ее через плечо, пошел следом.

В боку железной машины зияло отверстие, куда все мы по очереди и забрались.

Внутри было очень тесно и душно. Отец захлопнул за нами двери, а сам прошел вперед и сел на скамью, стоящую перед доской с рычагами, похожими на те, какие я видела у экранов в подземелье. Справа от него оставалось еще одно свободное место, его заняла моя мать, но она, не глядя на эту доску, сразу повернулась лицом к нам, сидящим возле самой двери.

– Нужно как можно быстрее уйти отсюда, – сказала она. – Каттея и ты, заклинатель, мы должны объединиться, нам предстоит много работы. Враги идут по нашему следу, а мы пока не можем дать им отпор, у нас еще слишком мало Сил, но можем защититься.