Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")

В этом кочевом обществе наблюдалась двойственная картина. Утта и ее домочадцы вели известный мне образ жизни — образ жизни женщин, пользующихся Властью для поддержания своего правления. Остальные члены племени под руководством Айфинга следовали противоположному порядку — у них главенствовали мужчины. Я скоро увидела, что Утта была права: мне следовало поторопиться изучить все, что можно, потому что ее смерть была не за горами. Скитальческая жизнь клана в этом холоде не шла ей на пользу, хотя Аторфи и другие старались создать ей максимум комфорта. Наконец, Висма пошла прямо к Айфингу и твердо сказала, что он должен скорее выбрать более постоянное место для лагеря и обосноваться там на некоторое время, пока Утта еще жива. Этот намек так напугал Айфинга, что он тут же послал своих разведчиков искать такое место. Служба Утты в течение нескольких поколений приносила его клану «удачу», как они говорили, значительно большую, чем имели другие их соплеменники. Спустя десять дней после моего появления клан отправился к востоку. Я не могу сказать, сколько лиг мы оставили между собой и горами, которые все еще виднелись позади. Я много раз просила Утту посмотреть в ее шар и узнать что-нибудь о моих братьях, но она постоянно отвечала, что у нее уже нет сил на такой поиск. До тех пор, пока я не научилась помогать ей, это было бы бесполезной тратой ее сил и могло привести ее к смерти. Так что, если я хотела сама пользоваться шаром, в моих же интересах было оберегать Утту от лишнего напряжения и вбирать в себя то, что она могла мне дать. Но я с недоумением заметила, что, когда она следовала собственным желаниям, она была гораздо сильнее и могла сделать много больше, чем то, о чем я ее просила. Я знала, что должна всячески ублажать ее, если хочу получить назад утраченное, да и не иметь ее буфером между мной и мужчинами клана, особенно Сокфором, который преследовал меня взглядами, было действительно опасно. Если бы я вернула себе хоть какую-нибудь часть своей Власти, я освободилась бы от этой опасности: настоящую колдунью нелегко взять против ее воли. Моя мать однажды доказала это в крепости Верлейн, когда один из надменных дворян Карстена хотел сделать ее своей наложницей. Так что я склонила свою волю перед волей Утты. Она была не просто довольна, она торжествовала и почти лихорадочно работала со мной долгие часы, стараясь сделать меня равной себе, насколько могла. Я думаю, это было потому, что она уже много лет искала ученицу и не находила, и теперь все ее надежды сосредоточились на мне. У нее было мало техники Мудрых Женщин, и ее талант в основном был сродни колдовскому искусству, а не волшебному, так что мне, возможно, было бы легче ассимилироваться. Скоро меня начало раздражать, что мозг скачет как бы от одной части знаний к другой, вовсе не связанной с предыдущей, и то, что я впитывала, стараясь изо всех сил, было обширной массой концов и начал, которые я, казалось, так и не смогу привести в порядок. Я уже начала бояться, что так и останусь ее помощницей, без достаточно прочных знаний в каком-нибудь направлении, чтобы они послужили мне самой. Вполне возможно, что именно этого она сама и хотела.