Колдовской мир: Трое против колдовского мира. Волшебник колдовского мира. Волшебница колдовского мира

Пятно в небе всё увеличивалось, и вскоре аппарат завис между двумя башнями. Я увидела плоскую платформу, более ровную, чем кружевные пути-дороги, которые обеспечивали проход между вершинами башен. Небесная машина осторожно опустилась на платформу. С такого расстояния я не могла рассмотреть, выходили ли из неё люди, чтобы войти в одну из четырёх башен по углам открытого пространства, но всё это было так странно, что я порядком встревожилась.

Знания колдеров, их машины и люди, которых они своей волей обращали в машины — всё это так давно отождествлялось со Злом, что мы в Эсткарпе привыкли относиться с отвращением ко всему, что было связано с ними. И в этом месте пахло Злом, но оно не походило на Зло Эскора, которое я понимала. Это здешнее Зло происходило от преступно спланированного пути жизни, полностью чуждого всему, что я знала.

Однако мы должны были найти еду и питьё или же умереть. Но никто добровольно не выбирает смерть, если имеется хоть какой-то шанс остаться в живых. Мы стояли и смотрели на этот фантастический город — вернее, смотрела я, потому что Айлия по-прежнему вроде бы ничего не видела перед собой.

Единственный вход в башню на уровне земли служил, по-видимому, туннелем для продолжения дороги. В стенах башни не было больше никаких отверстий, а сама она была выше самых высоких шпилей Эса, окон в ней тоже не было. Волей-неволей пришлось пойти по дороге, хотя у меня долго не хватало духу поставить ногу на эту гладкую поверхность. Надолго ли хватит наших сил без припасов? Всякое промедление только истощало нас.

Стемнело. Может быть, темнота будет нашим другом? Я посмотрела в тёмное небо и внезапно увидела вспышки искрящихся сияний вдоль линий межбашенных путей, как блеск капелек росы на паутине.

Туннель, куда вела дорога, также тускло освещался. Свет был нам весьма некстати, но выбора не было, и я взяла Айлию за руку. Её тело больше не служило нам проводником, но и не вырывалось, когда я потащила её вперёд ко входу.

Когда мы подошли ближе, я с облегчением поняла, что отверстие шире, чем полотно дороги, так что оставался узкий проход сбоку, и нам не обязательно было ступать на поверхность дороги. Но хватит ли ширины этого прохода, чтобы спасти нас от тех машин, которые могут залететь в туннель, пока мы будем там? Удары ветра от их полёта уже дважды доказывали нам их силу. В ограниченном пространстве туннеля встреча с ними может стать роковой для нас.

Я в последний раз остановилась у входа и прислушалась, предупреждения об их появлении не было слышно, и мы рискнули пойти дальше, в надежде побыстрее разыскать какой-нибудь боковой проход.

Под нашими ногами было что-то вроде металла, покрытого эластичным губчатым материалом, пружинившим при каждом нашем шаге. Я тянула Айлию по этому узкому краю, надеясь, что хоть когда-нибудь в стене обнаружится дверь или какое угодно отверстие. И мы нашли проход, тоже освещённый слабым тусклым светом, а на стене рядом был изображён незнакомый символ. За отверстием виднелся узкий коридор. Только там я вздохнула свободнее, избавившись от необходимости прислушиваться, не загрохочет ли позади мчащийся разрушитель.

Воздух здесь был не таким тяжёлым, как снаружи, но всё-таки неприятным, и к нему примешивался непонятный запах, вызывающий кашель, и я расчихалась.

Освещение по стенам было размещено с большими интервалами и светильники были столь тусклыми, что промежутки тонули во мраке. Мы были уже довольно далеко от туннеля, когда я поняла, что мы вовремя свернули в эту нору: раздался мощный рёв, от которого задрожали стены и пол. Видимо, одна из машин вошла в туннель. Клубы дыма проникли и сюда, и мы, задыхаясь от него, рванулись вперёд. Когда мы дошли до следующего освещённого места, я прислонилась к стене, чтобы отдышаться и протереть глаза, и увидела под ногами наносы чего-то мягкого, как зола, но только чёрного. Там, где мы прошли, остались заметные следы, но впереди нас налёт был не тронут. Это указывало, что какое-то время — может и годы — здесь никто не проходил.

Это успокаивало, хотя и не приближало к тому, в чём мы особенно нуждались.

Узкий коридор вывел нас в круглое помещение, похожее на дно колодца. Я запрокинула голову, чтобы взглянуть наверх, и мне показалось, что колодец поднимается до самой верхушки башни. В стенах колодца имелись отверстия, вроде входов на разные этажи. Одни были тёмными, другие ярко освещены, и, к моему разочарованию, не было даже намёка на лестницу, чтобы добраться хотя бы до первого по высоте отверстия. Я уже решила вернуться в опасный туннель и идти по нему дальше в надежде на какой-нибудь другой боковой проход, но Айлия, оттолкнув меня, резко шагнула вперёд. Я прижалась рукой к стене, чтобы сохранить равновесие. На это незапланированное действие последовал немедленный ответ: мы уже не стояли на дне, а поднимались наверх, как на крыльях. Я, кажется, вскрикнула и потянулась рукой к жезлу на поясе. Затем я попыталась ухватиться за гладкую стену, мимо которой мы поднимались. Ногти мои царапали её, ломались, но замедлить наш подъём ничуть не удалось.