Колдовской мир: Волшебный пояс. Проклятие Зарстора. Тайны Колдовского мира

Звезда обернулась огненной печью, опалила меня. Ее огонь питался гневом Урсиллы на мое упрямство. Она готова была обратиться к другому оружию, которое было у нее под рукой, наготове. Ее намерения были ясны мне без слов. Если я сейчас покорюсь – какая-то часть Кетана останется в живых. Если же заставлю ее приложить для моего подчинения всю Силу, то мое внутреннее ядро станет одной из теней, безнадежно скитающихся в этих чуждых человеку местах. То, что вернется в наше время и место, будет пустой оболочкой, которую Урсилла наполнит иной сущностью, целиком послушной ее воле.

Рыжее пламя власти и управления изменилось, угрожающе потемнело. Переливы цветов вытекли из лучей звезды. Остался один – пурпурный багрянец угрозы. Вернись – или погибни!

Но мои объединившиеся души, как бы ни были запуганы, как бы ни ужасались, не желали сдаваться. Я знал, какое наказание мне грозит, но в Кетане сохранилось нечто, не способное покориться, не позволявшее Урсилле добиться своего. Я не знал, откуда пришло это всепоглощающее отвращение к предложенной сделке, но оно придавало мне твердости.

А потом…

Звезда, уже почти сплошь багровая, лопнула. Брызнула лучами и в тот же миг рассыпалась, словно порванная уверенной рукой ткань, страна теней. В прорывы хлынула непроницаемая Тьма. Я покачнулся и стал неудержимо падать.

Жар еще палил меня, но не столь жестоко, как недавно – языки огненной звезды. Я открыл глаза в полуденном свете: над головой огненным шаром висело солнце.

Слишком резким был переход. Я затерялся между миром яви и миром Тени. Но, придя в себя, я увидел женщину на одной из дорожек, расходившихся от Звездной башни и деливших на ломтики ее заросли трав.

Ко мне медленно возвращалась память. Подняв голову, я понял, что остался пардусом, все еще в ловушке звериного тела. Что-то спасло меня от Урсиллы, это я понимал. И с изумлением разглядывал женщину, в которой угадывал спасительницу.

Это была не моя Лунная дева, хотя и так же тонка телом. И лицо ее было юным, кроме лишь глаз, в которых отражалась мудрость многих лет. Я не усомнился, что это женщина, хотя одета она была в узкие штаны и дублет, зеленый, как скрывавшие ее до колен растения.

Волосы, заплетенные в тугие косы, лежали на голове темным венцом с рыжими отблесками. И кожа ее была темной, как у людей, много времени проводящих под открытым небом.

У ее ног стояла корзина с пучками сорванных трав. Но взгляд мой приковало то, что она держала в руках, нацелив на меня, как мужчина держит копье, предупреждая или отгоняя врага.

Я узнал жезл Силы, хотя этот был не похож на изрезанный рунами жезл, который Урсилла хранила в самом потайном сундуке, – тот был костяной, с таинственными надписями, выложенными черным и красным. Жезл женщины больше походил на свежесломленную ветвь – прямую и гладкую. На обращенном ко мне кончике ярко зеленел единственный лист, острый, как наконечник копья.

Я встретил взгляд женщины, смотревшей на меня так же испытующе, как, бывало, смотрела Урсилла. Она тоже была Мудрой, хотя я чувствовал, что ей служат не те Силы, что отзывались на призывы Урсиллы.

– Кто ты?

Женщина не опускала жезла-копья. Думаю, сделай я хоть одно враждебное движение, быстро бы убедился, что это не просто прутик с листом на кончике.

Слова не складывались. Попытка заговорить обернулась лишь сдавленным рычанием.

Она чуть склонила голову, как бы вслушиваясь.

– Колдовство, – снова заговорила женщина. – Сила велика, да мало умения. Я ночью почувствовала твой приход. А теперь… ты привлек то, что не от нашего мира. Этого мы допустить не можем. Позволить хотя бы намеку на Тьму приблизиться… о!

Она возмущенно качнула головой.

Мое звериное горло испустило крик о помощи. Если эта Мудрая уничтожила дотянувшиеся до меня чары Урсиллы (а я был уверен, что это она порвала мир Тени), то, верно, сумеет и спасти меня, указать выход из этого тела.

Я медленно потянулся к ней. Выполз из-под куста на брюхе. Пусть мое тело расскажет, как мне плохо, пусть безмолвно взывает о помощи. Я всеми силами выражал смирение.

– Нет, – отвергла она меня. – Когда Тьма наносит удар и зло гуляет по земле, мы не откроем Ворота смердящему Тенью. Не знаю, кто ты и зачем принес к нам свою беду. Но я ничего не могу для тебя сделать. Позволить тебе остаться, даже… – Она помолчала. – Даже если бы ты мог. Не думаю, что такой, как ты, может войти в наше убежище. Хотя, если сумеешь… Тогда, пожалуй, другое дело…

Казалось, ее неприступность дала слабину. Я полз вперед. Но стоило мне поставить лапу на дорожку, на которой стояла женщина, навстречу мне полыхнула зеленая вспышка. Свет исходил не из ее жезла, а из земли, и моя протянутая вперед лапа зазвенела болью. Я накололся на какую-то защитную стену. Значит, женщина сказала правду, круг Зеленой магии меня отвергал.