Колдовской снег

– Это и беспокоит, рогатая башка! – ярилась девушка-яга, – как я теперь пойму, куда, ее забросило? Это же…

Дальше звук прервался, силуэт Варвары поблек и исчез, а меня понесло, как на русских горках, только без сидений и крепежей. Кажется, я вопила, держась за сумку, как за последний оплот реальности, меня подкидывало и низвергало так, что в животе появлялась пугающая пустота. Потом вновь несло, трепля волосы, как флаг, и норовя сорвать шапку.

Не знаю, сколько это длилось. Показалось, я вечно буду болтаться в этом белоснежном бульоне без низа и верха. Но, когда уже даже начала смиряться с участью, раздался хлопок, похожи на звук выдергивания пробки, и меня швырнуло на землю.

Швырнуло больно и с такой силой, что я прокатилась кубарем несколько метров, пока не застыла лицом вниз. Единственное, что смягчило падение – это дутое пальто до колен. Но досталось все равно крепко.

Некоторое время я лежала, не двигаясь, и мысленно проверяя, всё ли цело. От удара ныл бок, но, вроде ничего не сломано, что удивительно.

Когда попыталась поднять голову, на зубах хрустнула земля, я отплевалась, с изумлением осознав само наличие земли. В Москве снегопады и зима, очень сложно представить, что где-то сейчас нет сугробов, пусть и вижу каждый день в соц.сетях фотографии то с Тайланда, то с Мальдив.

Открыв глаза, перевернулась на спину. Вверху ветки с сочными листьями, сквозь которые видны синие полоски неба, в траве рядом шелестит ветерок, и ощущение, что до зимы здесь очень и очень далеко.

В зимнем пальто на земле не холодно, но решила, что если останусь лежать, стану добычей каких-нибудь местных тварей. Едва подумал о них, сердце ухнуло и стало отплясывать такую чехарду, что я закряхтела и стала спешно подниматься.

– Может помочь? – раздался рядом знакомый голос и меня обдало жаром.

Едва не рухнув обратно, я резко развернулась и замерла.

Возле раскидистой сосны, зацепив большие пальцы за карманы джинсов и упершись в ствол плечом, застыл Асмодей. Все в то же черной футболке со смайликом-чертенком, черные волосы до плеч, антрацитовые глаза и какая-то недобрая ухмылка.

Ладонь автоматически метнулась к обереженю под пальто на шее, который вручила мне Варвара, в голове мигом всплыли ее слова, чтобы не позволяла ему к себе прикасаться.

Демон наигранно закатил глаза.

– Думаешь, тебе поможет эта безделушка? – спросил он.

Я нервно сглотнула. Знать, поможет она или нет, не могла, но, прислушавшись к ощущениям поняла – постыдного тепла от его недвусмысленных взглядов в теле нет.

Наконец, решившись заговорить, я сказала:

– Варвара мне все про тебя объяснила. Держись от меня подальше.

– Прям всё-всё? – спросил он, отделяясь от ствола.

– Достаточно, чтобы понять. Ты демон блуда и похоти, – сказала я и стала пятиться, когда он медленно начал приближаться.

– Да? – спросил он, и его губы растянулись в чарующей улыбке, обнажив идеальные белые зубы. – А она говорила, какими радостями я способен одарить? Поверь мне, милейшая душа, такого ты не испытаешь ни с кем и никогда.

Он говорил вкрадчиво и с каким-то легким налетом томности, от которого я, наверное, сомлела бы в момент, не виси на шее подарок яги.

Продолжая пятиться через кусты чубушника, я проговорила:

– Поверю на слово.

– Такое лучше проверять, – не отступал Асмодей, глаза его нехорошо блеснули.

Заозиравшись в поисках чего-то, что может сгодиться в качестве оружия, я ответила:

– Не приближайся, демон. Я не дура. Успела понять, что у вас какие-то соревнования сторон. И я не собираюсь становиться в них трофеем.

– Ты просто не понимаешь, отчего отказываешься, – произнес Асмодей снисходительно. – Пока не понимаешь.

Сделав решительный шаг, он протянул руку, но я предвидела такой жест и, развернувшись, со всей силы бросилась через лес.

В груди тарабанило, дыхание быстро стало тяжелым, легкие засаднило, а я задним умом подумала, когда вернусь, обязательно запишусь на фитнес или в бассейн. Или на какой-нибудь кросс. В том, что демон меня догонит, сомнений не было, но останавливаться не было даже мысли, и я бежала, как перепуганная зайчиха, перепрыгивая небольшие кочки и держа подмышкой сумку.

Очень скоро тело под теплым пальто взмокло, захотелось пить, к глубокой досаде, пришлось остановиться перед очередным забором кустов.

Я уперла ладонь в колено, чтобы отдышаться, и тупо смотрела на носки зимних ботинок, на которые налипли листья.

– Для городской неженки ты неплохо бегаешь, – раздалось из-за спины, я резко выпрямилась и развернулась.

Асмодей стоял теперь уже возле липы, все такой же невозмутимый и свежий. Глаза лукаво блестят, на губах кошачья улыбка.

– Изыди! – вырвалось у меня.

Рука дернулась осенить его крестным знаменем, но он посмотрел на меня так мрачно, что не решилась.

– Мирослава, милая душа, – проговорил он, – позволь лишь показать. Я ведь не собираюсь делать ничего такого, чего ты и без меня не делала. Только позволь показать. А ты сама решишь, нужно тебе оно или нет.

– Ага, – фыркнула я. – Конечно. Я не дура и не стану верить таким как ты.

– Дура, не дура… Ну что ты, в самом деле, как маленькая.