Колдовской снег

Мороз крепчал, а автобус, как назло, не ехал. На табло навязчиво светились цифры, утверждающие, что он давно на месте, но передо мной лишь четырехполосная дорога и горки грязного снега по обочинам.

Когда от ожидания стали подмерзать ноги, махнула рукой и поплелась пешком, уповая лишь на то, что в пекарне останется хоть какая-то кондитерка.

На дорогу ушло двадцать минут, но к моему великому облегчению, пирожные в пекарне действительно остались. Вдыхая ароматный запах свежего хлеба, я расплатилась с кассиром и вынесла на улицу пакет, перевязанный красной ленточкой. Может по телефону мы с Киром и поругались, но при встрече все наладится. Должно наладиться. Во всяком случае, я сделаю для этого все возможное.

Домой ехала на метро. Благо, время позднее, и народа почти нет, поэтому удалось занять сидячее место. Кирилл, по всем показателям, должен был приехать домой раньше меня. Во-первых, он на машине, пусть и с поправкой на пробки, во-вторых, магазин с шампанским находится к дому ближе, чем я.

К подъезду подходила, мысленно готовясь вразумлять неразумного мужчину, подбирала аргументы и доводы. В лифте повесили новое зеркало, и я успела привести в порядок макияж, пока поднималась на седьмой этаж. У самой двери пару секунд постояла, делая вдохи и выдохи, чтобы собраться с мыслями, затем вставила ключ в замок и вошла.

– Кир, я дома, – сообщила я громко и нарочито радостно, затворяя дверь. – Удалось купить пирожные, пекарня еще работает.

Скинув сапоги и повесив на крючок пальто, я прошла в кухню и выложила перевязанную красной летной коробочку на стол.

– На улице настоящий дубарь, – продолжала я, стараясь заранее расслабить обстановку. – Не помню, когда последний раз такое было. Автобусы ходят плохо. Пришлось двадцать минут пешком тащиться по морозу.

На столе, кроме моей коробки с пирожными, еще ваза с тремя розами, красными, как я люблю. Кир, видимо, купил в качестве сюрприза, я улыбнулась, тронутая заботой.  Хотя на одном бутоне лепесток чуть пожух, но это не страшно. Сейчас куда важнее все наладить.

Развернувшись, я посмотрелась в отражение стеклянной дверцы шкафа. Выглядеть могла бы лучше, будь на мне вечернее платье с золотыми вставками, а не синий свитер со снежинками и джинсы с начесом.

– Надо переодеться, – пробормотала я, поправляя медные локоны, и уже громче добавила: – Кир, ты готов? Чего не отвечаешь?

Когда ответом снова стало молчание, я недовольно выдохнула и прошла в зал, где Кир обычно смотрит телевизор после работы.

Сейчас здесь пусто, только стакан с недопитым коньяком на журнальном столике и приоткрытая фрамуга, что значит, Кирилл действительно приехал домой раньше меня и даже успел опрокинуть полстакана. Холодный ветер колышет шторы, а на стекле откуда-то взялась узорная изморозь. Совсем такая же, какую видела в детстве, когда ночевала у бабушки в деревне. Но там были простые, тонкие стекла, которые на зиму следовало обклеивать клеенкой. А это – качественные стеклопакеты, и никакой изморози на них не должно появляться по определению.

– Везде халтура, – фыркнула я. – А за эти окна отвалили прилично. Кир, ты где? Ты в душе?

Я вышла в коридор и направилась в душ, хотя задним умом понимала – будь он там, слышался бы шум воды. Но все равно решила проверить.

Когда Кирилла там не обнаружила, пошла в спальню. Та тоже оказалась пустой, постель аккуратно застелена, никаких следов человеческого пребывания.

– Да что такое, – возмутилась я. – Ты вообще дома?

Но спросила скорее на автомате, потому что уже поняла – Кирилла в квартире нет.

В груди защемило от смеси обиды и гнева. Не верилось, что он мог взять и уйти прямо в годовщину, которую я так готовила. Никогда прежде он так не поступал, но именно сегодня, в такой важный день решил проявить характер и высказать свое «фи». Демонстративно.

Чем больше об этом думала, тем сильнее разгоралось бешенство. Он знал, что у нас годовщина, знал, как для меня важно, чтобы все шло, как запланировано. И в последний момент так низко поступил.

Сжимая в бессильной ярости кулаки, я вернулась в гостиную, будто надеялась, что он чудесным образом сейчас там появится. Но зал все так же пуст. На кожаном диване вмятина от пятой точки, стол чуть сдвинут, будто Кирилл его пинал от скуки. По внешней стенке бокала ползет капля, словно из него отпили секунду назад.

– Нет, это просто свинство, – проговорила я сквозь зубы и вытащила мобильник.

Быстро мазнув по экрану, выбрала «Кир» и стала ждать. Через секунду в динамике раздалось:

– Абонент находится вне зоны действия сети.

Я вытаращилась на телефон, будто он сообщил, что наступает апокалипсис. Хотя именно так мне и казалось. Кирилл приехал домой, выпил полстакана коньяка и куда-то ушел, не сказав ни слова, не позвонив и не отчитавшись.

От осознания этого меня буквально тряхнуло. В каком-то запале стала бегать по квартире, наливать воды, выглядывать в окно. Мысли разом спутались, превратившись в беспутный рой.

Опрокинув в себя стакан воды, я остановилась в середине коридора, дыша, как марафонец в конце забега.