Колдовской знак (СИ)

Эрик нашёл и легко коснулся её губ, почему-то солёно-сладких, а потом накинул на гладкое бедро край серого плаща, защищая от озноба. Не думая, зачем всё это и как теперь… неважно.

Глава 3. Талира

Девятнадцатый день осени, год 86 от Первого слова.

Эмариш, столица Ивварской Империи, крепость-тюрьма Верндари.

— Ты ходила к нему.

Это был не вопрос — Талира отвечать не стала. Да и не стоило удивляться его осведомлённости: у Эвана и стены были ушами. Впрочем, у неё есть свои, о которых он ещё не догадывается… или считает их слишком верными. Но за умеренную плату некоторые готовы работать на обе стороны.

Талира прошла по комнате, ступая по мягкому ковру, и остановилась у окна, за которым уже светало. Быстрее бы солнце развеяло облкака и прогнала из памяти ту жуткую картину, что она увидела в камере.

— Хотела убедиться, что он жив? Считаешь, я такое чудовище и довёл его до смерти?

Она обернулась к Верховному Служителю, который сидел в кресле и мягко следил за ней. В ответ на её взгляд он поднялся и подошёл ближе, остановился. В привычно невозмутимых, ровных чертах лица сквозило что-то новое, более живое и необычное.

— Никогда не видела в тебе ревность, — Талира улыбнулась одними губами. — Но да, я хотела знать, что с Алексом. И я… я не знаю, что ты в самом деле с ним хочешь сделать.

— Дорогая, мстить твоему бывшему любовнику за то, что ты была в него влюблена — это слишком мелочно. Я был с ним терпелив. — Эван слегка устало пожал плечами. — Никто не думал, что он сможет так… уйти.

Талира снова отвернулась к окну и заговорила гораздо горячее и яростней, чем собиралась:

— Ты обещал, что поговоришь, чтобы Алекс стал нашим агентом, что нам нужны сведения от короля. Завербуешь его, пообещав жизнь и свободу. На эти условия я согласилась. Рассказала тебе про его прошлое, чтобы мы могли держать его под контролем. Но всё пошло не так!

— Обратного пути нет. Он оказался непресказуемей, ты видишь. Его нельзя было отпускать на свободу.

— И что теперь? Он придёт в себя или?..

— Не знаю. Пока он скорее мёртв.

После паузы для вдоха, Талира всё же спросила:

— Что… что ты будешь делать?

— Ты хочешь знать, убью ли я его?

— Да.

— Нет.

Эван обнял её сзади за талию и осторожно притянул к себе. Повернул её голову кончиками пальцев, разглядывая хмурое выражение лица. И явно почувствовал и напряжение, и стойкое нежелание быть покорной и ласковой. Слишком… слишком много всего не так.

Талира порывисто вздохнула, тугой корсет вдруг слишком сильно стиснул грудь. То ли это сети Эвана, которые она будто вдруг ощутила вокруг себя, ощутила и забилась как бабочка, попавшая в паутину. Нет, всё не так, они ошиблись вместе! Если бы Алекс не был так упрям и хоть попытался прислушаться к ней, если бы всё это не сложилось так неудачно, эта буря, побег двух осуждённых магов, из-за которых теперь весь город поставлен на уши!

— Послушай, — начала Талира, как вдруг вздрогнула: в дверь резко постучали.

— Ваше Святейшество! Ваше Святейшество! — надрывно завопил чей-то голос.

— Что там? — грубовато отозвался Эван, делая шаг к двери.

— Ваше Святейшество… Император… он был в спальне, и…

По резкому вздоху стало понятно, что случилось. Мэйвис мёртв! Иного и не стоило ждать, после стольких месяцев болезни. Талира отошла к окну, не желая быть замеченной, а Эван взглянул на неё и громко отозвался, не открывая дверь:

— Сейчас буду.

Вышли из комнаты они спустя некоторое время и по короткому кивку Эвана стоявшие у дверей стражники, вечно молчаливые и верные, как псы, отправились следом.

Талира шла по коридорам Верндари, не издавая ни звука. Мэйвис не дождался своего шестидесятого дня рождения… Но в глубине души у Талиры ничего даже не дрогнуло. Туда ему и дорога. Мелочный, властолюбивый и надменный старик, который считал себя умнее всех!

Закрытый экипаж уже поджидал у ворот. Накинув на голову накидку плотного плаща, Талира быстро забралась внутрь, а за ней, пригнувшись, сел Эван.

— Трогай.

Всю дорогу, по которой нещадно трясло повозку, Талира сидела, отвернувшись к окну. Сейчас продолжать разговор не хотелось. Уже около самого дворца Эван наклонился к её уху и тихо проговорил, мягко взяв за руку:

— Тебе стоит быть чуть более растроенной случившимся, дорогая.

Талира взглянула на него, вскинув брови. Эван смотрел на неё внимательно и даже будто с долей сочувствия. Сочувствует тому, что она теперь вдова? Или чему-то другому… тому, что происходило в Верндари и что повергло её в такое настроение. Что он понимает!

Она видела Алекса. И то, что видела, навсегда останется в памяти. Когда-то любимые, гордые и одновременно нежные губы были разбиты так, что запёкшаяся кровь застыла маской. Разбиты были и скулы, а под глазами расплылись синяки. И повсюду растекались кровавые следы. Если бы Талира не знала, она едва бы признала в этом замученном, неживом мужчине, скованном и запертом в тесной клетке, Алекса! Сильного, несломленного, уверенного в себе…