Колдовской знак (СИ)

От рвущей сердце обиды хотелось уйти, убежать. Так далеко, как только можно. Алекс хочет остаться там — пусть! Хочет сдаться — его дело! И будь что будет. Они всё сделали, чтобы его спасти!

Эрик вёл за собой, петляя и запутывая следы. Тропы исчезли, и лошади перешли на шаг, выискивая проход между частоколом сосен.

— В порядке? — спросил Эрик, оглянувшись.

Без обычного насмешливого тона и без издевок. Но говорить не хотелось, голос мог дрогнуть. Джейна только склонила голову и крепче вцепилась в гриву кобылы. Всё в порядке. Надо просто идти вперёд и не думать.

Вскоре продраться через густой подлесок верхом стало невозможно. Они спешились и упрямо и молча пошли вперёд, к тем самым горам, к той острой вершине, на которую Алекс указывал вчера. Только кого и что они там будут искать?

Вспыхнуло перед глазами видение.

Проступало из небытия смутное серое небо. Небо и горы. В скалистых выступах виднелись белые стены. Колонны. Дома. Будто вросшие там, соединенные с природой, вплетенные в неё…

… Вот же она, здесь. Стоит босиком на поросших мхом камнях, дышит таким забытым воздухом гор и сосен, а вокруг колышет листья ветер, пригибает к земле редкие цветы. Пахнет весной и свежестью, будто совсем недавно сошёл с вершин снег, а прохлада сменилась тёплым ветром.

Но она не босиком. Ступню через мягкую подошву сапога уколола острая ветка. И сейчас не весна. Джейна помотала головой, прогоняя морок и головокружение.

Усталость бесконечной погони накатывала всё сильнее. Когда-нибудь это кончится?

Вечерело быстро. Они уже порядком поднялись в горы, вокруг всё чаще встречались обрывы и крутые склоны. Несколько раз Эрик осматривался по сторонам, пока не остановился совсем. Это было единственное подходящее место: высокая скала с небольшим углублением защищала с трёх сторон, где-то неподалёку журчал ручей. Может, именно эту острую верхушку они видели там, внизу?

Джейна послушно остановилась рядом, намотав поводья на запястье и подводя гнедую поближе. Успокаивающе погладила по разгоряченному боку и выдохнула сама. Кроме криков орлов в вышине ничего не тревожило тишину леса. Лошадям нужен перерыв, а значит придётся хотя бы ненадолго остановиться.

Но признаваться самой себе, что она рада вынужденной задержке, не хотелось, хотя где-то, в самой глубине души, ещё тлела надежда…

— Ну что, подруга? Снова вдвоем? — Эрик усмехнулся, накидывая поводья на низкие ветви. — Не боись, я тебя не оставлю. Справимся. Я порядком покружил, чтобы запутать их, если кто пойдёт следом.

Только сейчас Джейна заметила, что выглядит Эрик совсем неважно. Лицо побледнело, осунулось и впервые под глазами на загорелой коже виднелись тени от усталости и голода, а грязь и пот оставили следы на щеках и шее. Остро кольнула жалость. Если про его колодовскую метку — правда, он может скоро умереть…

Значит, они будут бороться за его жизнь вдвоем.

— Соберу хворост, — Джейна слабо улыбнулась.

Сумрачная темнота навалилась тут же, как солнце перестало сквозить мимо стволов и скрылось за высокой западной грядой. И каким-то жутким теперь казался лес, так, что не хотелось уходить от стоянки и на двадцать шагов. Холодный воздух забирался под одежду, грубую и одеревеневшую от соленой воды. Джейна последний раз нагнулась за сухой веткой, как где-то позади раздался хруст. Шаги были тяжелые и явно не одной пары ног.

Джейна вжалась в толстый ствол сосны и замерла, не дыша. Но для погони слишком тихо. Ни перекличек, ни разговоров. Кто ещё мог найти их в такой глуши? Шум раздался совсем рядом. Сердце против воли застучало всё громче, пальцы впились в колючки на собранных ветках. Джейна вышла из-за дерева и остановилась, вглядываясь в высокий силуэт. Алекс?!

Продираясь через молодую хвойную поросль, человек подошёл ближе. Рукав чёрного камзола был порван. В ухе не хватало привычной серьги. Пошатываясь и прижимая к себе левую руку, Алекс устало вёл в поводу чью-то чалую лошадь.

— Ну и далёко же вы забрались. Хорошо, знал где искать.

Обида, былое разочарование в миг смешались с огромной радостью и облегчением, что он здесь, живой, вернулся — и Джейна так и стояла с хворостом в руках, не в силах и слова сказать, не понимая, то ли признаться, как счастлива его видеть, то ли припомнить, как он сам прогнал их подальше.

— Чего стоишь? Пойдём, — Алекс опустил руку ей на плечо и шутливо приобнял, посмотрев в лицо. От камзола и от рук пахло кровью. — Я это. Не призрак. Веди… и не спрашивай, что там было.