Колдовской знак (СИ)

Она быстро обежала глазами всех собравшихся. С напряжением смотрел на неё Остальф, вице-канцлер подобрался и повернулся в её сторону, выпрямил спину Нотэри и встретил её отнюдь не дружелюбным взглядом. Ильяс медленно отодвинул своё кресло и занял место за столом неподалёку от юного императора. Все ли здесь её враги или ей чудится такое после кошмаров? Старина Мэсси опустился по левую руку от неё. Казалось, она может верить только старому и верному советнику, однако даже его присутствие сейчас не успокаивало. Где же Эван?

— Ваше Величество, — начал, пододвинув к себе какие-то листы, Остальф. Он взял из кармана пенсне, нацепил на переносицу и уставилась в бумаги. — Боюсь, что всё зашло слишком далеко. Нам стало известно…

В висках отчего-то назойливо стучало, как молотом по гонгу.

— Да хватит уже бубнить и тянуть, точно старый дед, — внезапно и громко перебил канцлера Нотэри. Талира даже чуть вздрогнула. — Давай к делу!

В какой-то миг она пожалела, что он не её сын, а то с удовольствием отвесила бы ему затрещину. Наглый, самоуверенный и спесивый наследник императорской короны умел выводить из себя. И в такие минуты особенно напоминал своего почившего отца, а уж несносный характер того она знала слишком хорошо.

Однако, по-видимому, остальным членам Совета такое поведение не претило. Ильяс даже скрыл кривую улыбку в усах, точно был согласен со словами Нотэри. Зато канцлер Остальф и бровью не повёл.

— По последним донесениям, на Северном Итенском произошло чрезвычайно событие. Нам удалось перехватить письмо для короля. Цитирую: «после того, как дочь губернатора была… — он внимательней вгляделся с мелкие буквы на документе, — была вероломно захвачена ивварцами, подвергнута надругательствам и убита, мы не можем больше оставаться не у дел.»

— Это письмо и есть чрезвычайное происшествие? — Талира старалась не терять нить рассуждений, хотя манера канцлера подавать все размеренно и правда действовала на нервы. — Насколько мне известно, тот инцидент с дочерью губернатора был рассмотрен ещё неделю назад. И мы сообщили, что все их обвинения — ложь.

— Нет, Ваше Величество. Дослушайте: «С каждым днём становится всё хуже. Ивварская сторона вину отрицает, с попустительства своих властей они вышли из-под контроля и творят бесчинства, а законное представительство Энарии ни во что не ставят. Нас вот-вот ожидает кровавый мятеж. Губернатор в ярости, и я поддерживаю его, мы требуем ввести королевские войска на территорию архипелага, и чем скорее — тем лучше…» Это письмо было написано пять дней назад, а два дня назад оттуда вернулся один из наших кораблей и доложил о серьёзных беспорядках в столице.

— Сан-Ковен захвачен мятежниками? — Нотэри подался вперёд.

Ильяс наконец перестал ходить возле него и замер.

— Ещё нет, Ваше Величество, — вмешался вице-канцлер, — но всё идет к тому. Сам губернатор был ранен.

— И мы не можем доказать непричастность? — почти утвердительно произнесла Талира.

— Понимаете, Ваше Величество… — канцлер поджал губы, — эта ситуация такая запутанная, и мы ни в чём не можем быть уверенными. Как оно произошло на самом деле…

— Я уверен, это всё происки местных банд, — высказался Ильяс. — В любом случае, губернатор получил своё за долгие годы глухоты к местному населению, а их последние налоги и вовсе довели всех до предела. Они дождались повторения истории Летнего Мятежа. И если король решит сейчас выступить со своей армией…

— А он решит, — вице-канцлер согласно закивал, отчего его щёки колыхнулись. — Именно этого они и добиваются. Король давно хочет войны, и это — отличный повод.

— Значит, будет ему война! — просто отозвался Нотэри и ухмыльнулся. — Мы давно рядом и готовы.

В зале на миг повисла тишина, а в дверях появился Эван. Его появление осталось почти незамеченным, взгляды всех собравшихся притягивала бумага с последними донесениями. Талира только непроизвольно отметила, что Верховный Служитель не так спокоен, как обычно, но тут же повернулась к канцлеру.

— Вы считаете это разумным? Уверены, что мы готовы к этому?

На этот раз Остальф посмотрел прямо на неё с каким-то странным выражением, а уж Нотэри прямо угрожал, и Талире снова в красках вспомнился давешний сон. Они все — против неё? Им нужен кто-то, кем легко управлять, как, например, Нотэри. Но кто из собравшихся метит на место регента? Талира оглянулась на Эвана, и тот вышел вперёд, снимая с головы капюшон. Но то, что он сказал, отнюдь не помогло:

— Я тоже с плохими вестями, господа. Только что мне донесли, что на Северном произошло варварское нападение энарийцев на один из наших храмов. Убиты несколько Служителей, само здание основательно разрушено и разграблено. — Эван нахмурился и добавил: — Боюсь, такое терпеть уже невозможно. Оскорблена наша вера и сотрудничать с Верховным Служителем Бриньяром я больше не вижу возможности, Ваше Величество, — он поклонился Талире и взглянул на неё исподлобья.

Это — последний аргумент. Теперь уже и спорить нечего…

«— Так всё-таки война?

— Только если они нападут первыми…»