Колдовство

Развитие в мире идеи дьявола стало естественным следствием развития в сознании людей идея сверхъестественной Воли. Постепенно сложились два основных направления: божественной и богоборческой сил. Но дьявол, будь он ангелом или темным демоном, не был одинок. Его окружали другие демоны помельче, маги и ведьмы. Египет просто кишел ими, причем в этой массе преобладала скорее дьявольская сила, чем магическая. Некоторые виды животных уже надежно отождествлялись с этой силой, к ним относились козлы, кошки и все хищники. Но были и другие странные существа, которые в народных сказках или поэтических сказаниях являли разрушительную силу, и их имена еще долго существовали в христианском мире. Такова была, например, Ламия, чей образ существовал еще в древнегреческой мифологии, но после того как это имя оказалось упомянуто в Вульгате[42], оно стало нарицательным для множества демонических сущностей. В древнегреческой традиции Ламия была царицей Ливии и возлюбленной Зевса, родившей ему нескольких детей. Гера из ревности лишила Ламию разума, а детей убила. В отчаянии Ламия стала отнимать и убивать детей других матерей. Она рвала их когтями, пила их кровь, и подобная жестокость обезобразила ее внешность. И хотя изначально она была одна, со временем ламий стало много. Возник и закрепился образ полуженщины, полузверя, ночного безжалостного хищника. Ведьмы стали ламиями поголовно, поскольку издавна бытовало убеждение, будто они высасывали кровь живых детей; то есть это были подобия вампиров, но лишь подобия, поскольку ламии были сильнее. Временами ламия могла принимать облик прекрасной молодой женщины, как бы возвращаясь в тот образ, который некогда привлек Зевса.

Пожалуй, наиболее известная история о ламии (ее поведал в своей поэме Китс[43]) связана с именем Аполлония Тианского. Молодой коринфянин Ликий встретил на дороге морок, принявший облик женщины и вступил с ним в любовные отношения. Позже на свадебном пиру Аполлоний Тианский разоблачил демона, представив его как Эмпусу[44], которую обычно называют Ламией. Подобные существа обладают неумеренными любовными аппетитами, но более всего их влечет человеческая плоть. Жертв они приманивают любовными ласками. У Китса Ламия умирает, но в оригинале она признает свою истинную природу: «ее влекли молодые и прекрасные тела, потому что их кровь была свежа и чиста».

Ламия упоминается переводчиками в Вульгате в Книге Исаии (XXXIV. 14): «ibi cubavit lamia et invenit suam requiem»[45]. Слово «ламия» употреблялось для обозначения демона Лилит в каббалистической традиции. Переводчики не ошиблись, потому что Лилит была первой женой Адама и (как считают некоторые исследователи) дочерью Самаэля, самого проклятого; она была изгнана из Эдема за своеволие, и она тоже опасная любовница и убийца детей. Но Лилит, в отличие от Ламии, стала царицей демонов, и лик ее не превратился в звериный, как у Ламии. Именно в этих мифологических истоках берет начало христианская идея женщины, которая любит и губит.

В Книге Исаии ламия упоминается среди других монстров — демонов и кентавров в облике ослов и сатиров. Авторизованная версия Тиндейла[46] дает ламии определение «визжащая в ночи» (screech-owl)[47], позднее это определение заменили на «ночное чудовище». Авторизованная версия, как нам представляется, путает здесь ламию с обычной совой. Впрочем, о совах тоже ходили слухи, будто они сосут кровь детей и связаны с колдовством, причем перья у них волшебные, а крик совы всегда не к добру. Ламия и сова стали популярными персонажами жанра «ночных кошмаров»; обе считались демоническими фигурами и неизменно оказывались в числе ночной нечисти.