Колдовство для олигарха

Неожиданно почувствовала, как кто-то сжимает мою руку. Рядом стоял Свег.

— Все время думал о вас и надеялся, что с вами все в порядке.

Царь обнимал Савву и Олену. Глаза у всех троих сияли. Наверное, о таком подарке Салтан и мечтать не мог. Он взмахнул рукой:

— Подготовьте для царевича и царевны лучшие покои.

Кажется, ни о ком больше он думать не мог. Я не выдержала:

— Государь, а остальные пленники? Нужно освободить и их.

Царь отдал приказ. Я с облегчением вздохнула. Кажется, все плохое закончилось. Вскоре в зал ввели Настасью Вахромеевну, Флору, чуть позже — Алекса, наших бояр и служанок. Но вот Кощея среди них не было. Я повернулась к царю:

— А где же мой муж?

Царь мгновенно нахмурился. Отправил на поиски стражу. Вскоре слуги вернулись:

— В замке князя нет. Никто не знает, куда его отвезли.

Сердце будто сжали ледяной рукой. Я уже не слушала, как Салтан меня утешает и обещает отыскать моего супруга.

Федор

Не успев очухаться, мы оказались в плену. При виде гарцующей на коне бывшей служанки кулаки так и чесались. Хотелось свернуть ей шею, как куренку. Но приходилось сдерживать свою ярость.

Девка с таким высокомерием и презрением оглядела Олену, что стоявший рядом Алекс дернулся. Я положил руку ему на плечо:

— Уймись. Сейчас ничего не изменишь…

Заметив, как вздрогнул Алекс и с удивлением уставился на меня, мгновенно заткнулся. Фу, черт, чуть себя не выдал. Продолжил бы свою речь — вызвал бы явный интерес: некоторые слова и фразы парень привык слышать, пока был моим телохранителем.

Настасья Вахромеевна, кажется, поняла, в каком я затруднении, и поспешила вмешаться. Она зашептала:

— Алекс, не спеши погибнуть бессмысленно. Этим ты ее не спасешь. Надеюсь, выберемся.

Вскоре нас доставили в терем, разместили по комнатам. Я заметил, что бояр погнали куда-то в подвал, но женщин, среди которых вполне естественно оказался и я, устроили более-менее пристойно. Не пятизвездочный отель, белья на постелях и того нет, лишь сено и тряпки поверх. Но хоть тепло и сухо. Я готов был и к худшему. К тому же мне не привыкать, всякого навидался.

Олена, после того как ее разлучили с Алексом, совсем упала духом. Настасья Вахромеевна старалась ее подбодрить:

— Ничего, узнает царь-батюшка, как его «доченька» гостей привечает, устроит разгон.

Я хмыкнул:

— Боюсь, батюшка уже давно не при делах, — и развалился на постели.

Настасья устроилась рядом, положив голову на мое плечо.

— А мне и не важно, был бы ты… — она запнулась, — была бы ты вместе со мной, Флорушка.

Я быстро взглянул на боярышню: не заметила ли оговорки? Но той не было никакого дела до нас.

Время тянулось однообразно и тягостно. Что с нами собирается сделать самозванка и чем закончится наше заточение? Настасья Вахромеевна в одном была уверена точно: когда о происшествии узнает ее супруг Горыныч, бывшей служанке останется жить всего ничего, будь она хоть о трех головах. Красавица трактирщица сидела со мной рядом и шептала:

— Феденька, любимый, когда же мы по-настоящему будем вместе?

Я косил глазами на Олену, но девчонка замкнулась в себе и почти не обращала внимания на окружающих. Оживала лишь, если разговор заходил об ее ненаглядном Алексе. Однажды я чуть не выдал себя вновь. Как-то от скуки затянул любимое:

Гляжу я на небо и мыслям внимаю:
«Зачем я не сокол, зачем не летаю?..»

Реакция Олены удивила. Она вскочила и уставилась на меня:

— Флора, откуда ты знаешь эту песню? Ее часто поет Алекс, особенно с тех пор, как не стало боярина Федора.

Мы с Настасьюшкой даже перестали дышать. Но нашелся я быстро:

— Да от Алекса и слыхала. Уж очень слова мне понравились.

Боярышня вздохнула:

— У него все песни необычные.

Я мысленно обругал себя: женское обличье стало плохо действовать на умственные способности. Допускаю прокол за проколом. И может, все же следовало открыться моему телохранителю?

Дни заключения сдружили нас с Оленой. Мы с Настасьей взяли боярышню под свой патронаж. Девчонка все переживала об Алексе, брате и Свеге. Мне тоже не были безразличны их судьбы. Да и наши, честно сказать, весьма волновали. Я даже стал обдумывать план побега: бабы мы с Настасьюшкой нехилые, может, прорвемся? Однако сам себя осадил: в коридор-то, пожалуй, и вырвемся, а что дальше? Терем забором окружен, охраны полно, как я заметил, пока сюда вели. Во дворе и повяжут. Так что надо ждать какого-то более подходящего случая. В который уж раз помянул своего бесенка: куда он вечно пропадает, когда нужен? Надеюсь, при первой возможности появится и поможет. Да и Любка на воле. Не в ее характере бросать друзей в беде. Глядишь, что-нибудь да и придумает.